1.) Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа (2 Кор. 1, 3.). Благословен и единородный Сын Его. Вместе с представлением о Боге соединяй представление и об Отце, чтобы славословие Отца и Сына со Святым Духом совершалось нераздельно; потому что не иная слава у Отца, и не иная у Сына, но одна и таже со Святым Духом. Поелику Отчий есть единородный Сын; то, когда прославляется Отец, приемлет славу и Сын; потому что слава сыну – честь отца его; и взаимно, когда прославляется Сын, тогда чествуется Отец столь благаго Сына.

2.) Весьма быстро постигает мысль; но язык требует речений и длиннаго объяснения посредствующих понятий. Глаз вдруг объемлет великий сонм звезд; но, если захочет кто объяснить подробно, что такое денница, что такое вечерняя звезда, и что такое каждая звезда порознь, то потребуется ему много слов. Подобно сему также землю, и море, и все пределы мира в самое краткое мгновение времени объемлет мысль; но что постигает так мгновенно, объясняет то во многих словах. Высок и представленный мною пример, но все еще он слаб и недостаточен. Ибо о Боге сказуем не все то, что должно сказать (сие ведомо Ему единому), но только что вмещает человеческая природа, и что может понести наша немощь. Что такое Бог, сего объяснить не можем; благознательно же исповедуем, что не имеем точнаго о Нем познания. В отношении к Богу высокое для нас ведение – признаться в своем неведении. Посему возвеличите Господа со мною, и вознесем имя Его вкупе (Псал. 33, 4.) – все сообща, потому что один не имеет достаточных к тому сил, лучше же сказать, если и все вместе соединимся, то не исполним сего, как должно. Говорю это не о вас одних, предстоящих здесь, но если соберутся и все овцы целой вселенской Церкви, и настоящей и будущей, то не возмогут достойно воспеть своего Пастыря.

3.) Велик и честен был Авраам, но велик пред людьми; когда же предстал пред Бога, благосознательно изрекает истину: аз есмь земля и пепел (Быт. 18, 27.). Не умолк, сказав: земля, чтобы не наименовать себя великою стихиею; но присовокупил: и пепел, чтобы изобразить свою бренность и тленность. Что, говорит, мелче или тонше пепла? Сравни же пылинку пепла с домом, дом с городом, город с областию, область с римскою державою, римскую державу с целою землею, и целую землю с объемлющим ее небом (а земля – тоже в сравнении с небом, что средоточие колеса в сравнении с целою его окружностию; ибо действительно таково отношение земли к небу), и представь еще, что это первое видимое небо меньше неба втораго, второе меньше третьяго: (ибо три только неба наименовало нам Писание, не потому, что столько их и действительно, но потому что такое их число полезно знать нам); и когда представишь умом все небеса, то и самыя небеса, если бы и велегласнее грома звучали, не в состоянии будут восхвалить Бога соответственно тому, каков Он Сам в Себе. А если и такая необъятность небес не может достойно восхвалить Бога; то земля и пепел, самое малое и последнее из существ, возможет ли возслать Богу достойную хвалу, или достойным образом сказать что о Боге, содержащем круг земли; и живущия на ней, аки пруги (Иса. 40, 22.)?

4.) Если предприемлет кто сказать что о Боге, то пусть изобразит сперва пределы земли. На земле ты живешь, и конца своего жилища – земли не знаешь; как же возможешь достойным образом представить в уме Уготовавшаго землю? Видишь ты звезды, Творца же не видишь. Исчисли видимыя звезды, и тогда описывай Невидимаго, Исчитающаго множество звезд, и всем им имена нарицающаго (Псал. 146, 4.). Недавно излившияся на нас капли стремительных дождей едва не погубили нас; исчисли же все капли, сколько упало на этот один город; даже не говорю о городе, – исчисли, если можешь, сколько капель упало в один только час и на один твой дом. Но это не возможно. Познай свою немощь; и из сего уразумей Божию силу. Ибо изочтенны Ему суть капли дождевныя (Иов. 36, 27.), не теперь только излившияся в целой вселенной, но и всегда изливаемыя. Создание Божие – солице велико, но весьма мало в сравнении с целым небом. Утверди сперва взор свой на солице, и тогда доведывайся пытливо о Владыке. Вышших себе не ищи, и креплших себе не испытуй: яже ти повеленна, сия разумевай (Сир. 3, 21. 22.).

5.) Но скажет кто-нибудь: «если существо Божие непостижимо, то для чего же разсуждаешь о сем»? – Ужели потому, что не могу выпить целой реки, не брать мне из нея и в меру полезнаго для меня? Ужели потому, что не могу вместить солица в моем глазе, по его устройству, не смотреть мне на солице, сколько сие достаточно для моей потребности? Или потому, что, вошедши в большой сад, не могу съесть всех в нем плодов, захочешь, чтобы вышел я из сада совершенно голодным? Хвалю и прославляю Сотворшаго нас. Ибо есть на то и Божественное повеление, в котором сказано: всякое дыхание да хвалить Господа (Псал. 150, 6.). Прославлять Владыку, а не изобразить Его словом, предприемлю теперь. Хотя знаю, что не достанет у меня сил прославлять Его по достоинству; однакоже и одно покушение на это почитаю делом благочестия. Ибо в немощи моей утешает меня Господь Иисус, говоря: Бога никто же виде нигде же (Иоан. 1, 18.).

6.) «Что же», скажет иной, «не написано ли: Ангели малых выну видят лице Отца Моего небеснаго» (Мф. 18, 10.)? Но Ангелы видят Бога, не каков Он Сам в Себе есть, но сколько они вмещают. Ибо Сам Иисус говорит: не яко Отца видел есть кто: токмо, Сый от Бога, сей виде Отца (Иоан. 6, 46.). Посему Ангелы видят, поколику вмещают, и Архангелы, сколько в состоянии видеть, Престолы же и Господства видят больше в сравнении с первыми, но меньше в сравнении с достоинством Божиим. Видеть же, как надлежит, может только с Сыном Дух Святый; потому что Он вся испытует, ведает и глубины Божии (1 Кор. 2, 10.); равно как и единородный Сын вместе с Духом Святым ведает Отца, сколько должно. Ибо сказано: ни Отца кто знает, токмо Сын, и ему же аще Сын откроет (Мф. 11, 27.). Он видит Бога, сколько должно, и вместе с Духом и чрез Духа открывает Его каждому, сколько кто вмещает, потому что единородный Сын, как и Дух Святый, имеют общение в Божестве Отца. Прежде лет вечных (2 Тим. 1,9.) Рожденный безстрастно ведает Родшаго, и Родший ведает Рожденнаго. А посему так как не знают Ангели (ибо по сказанному, Единородный вместе с Духом и чрез Духа Святаго открывает каждому по мере его сил); никто из человеков да не стыдится исповедать свое неведение. Говорю теперь я, и всякой говорит в свою очередь: но как говорим мы, объяснить сего не можем. Как же буду в состоянии изобразить Того, Кто дал дар слова? Имея душу, и не умея выразить отличительных ея свойств, возмогу ли как изобразить словом Давшаго мне душу?

7.) Для благочестия достаточно нам сего одного – знать, что есть Бог, Бог единый, Бог Сый и Сый вечно, всегда Себе Самому подобный, Бог, Которому никто иный не отец, Котораго никто не могущественнее, Котораго никакой преемник не лишит царства; Бог многоименный и всемогущий, не имеющий в существе Своем ничего разнороднаго. Ибо, если именуется благим, праведным, Вседержителем, Саваофом, то не бывает посему различен и инаков: но, будучи один и тот же, обнаруживает многочисленныя силы Божества, не преизбыточествуя в одном, и не оскудевая в другом, но во всем пребывая Сам Себе подобен, не человеколюбием только велик, а мал премудростию; но имеет равныя и премудрость и человеколюбие. Не частию только видит, а другою частию лишен способности видеть, но весь – око, весь – слух, весь – ум. Не частию только постигает, как мы, а частию не познает. Богохульно такое понятие и недостойно существа Божия. Бог предведец сущаго, Он свят, Он Вседержитель, всех превосходит благостию, всех больше, всех премудрее. Мы не в состоянии изобразить ни начала, ни образа, ни вида Его. Ни гласа Его нигде же слышасте, ни видения Его видесте (Иоан. 5, 37.), говорит Божественное Писание. Посему и Израильтянам говорит Моисей: и снабдите души своя зело, яко не видесте подобия (Втор. 4, 15). Если вовсе не возможно представить себе и подобия; то как приблизится мысль к существу?

8.) Много и многими составляемо было понятий о Боге, и все неудачны. Одни думали, что Бог есть огнь, другие, что Он крылат и подобен человеку, заключая так из прекрасно надписанных, но худо понятых, слов: в крове крилу Твоею покрыеши мя (Псал. 16, 9.). Забыли они, что единородный Господь наш Иисус Христос подобно сему и о Себе говорит Иерусалиму: колькраты восхотех собрати чада твоя, якоже собирает кокош птенцы своя под криле, и не восхотесте (Мф. 23, 37.)? Не поняв, что под крыльями разумеется охранительная Божия сила, унизились они до человекообразнаго, и о Неизследимом стали судить по-человечески. Иные осмелились говорить, что у Бога семь очей, так как написано: седмь сия очеса Господня суть, призирающия на всю землю (Зах. 4, 10.). Но если семь очей у Бога отдельно в одной части, то зрение Его будет частное, а не всецелое. Говорить же так о Бог значит говорить хулу. Ибо должно веровать, что Бог во всем совершен, по слову Спасителя : Отец ваш небесный совершен есть (Мф. 5, 48.). Совершен в зрении, совершен в силе, совершен в величии, совершен в предведении, совершен в благости, совершен в правде, совершен в человеколюбии; неограничен Он местом, но Творец и самаго места; Он во всем, и ничем не описуем. Престол Его небо, но Седящий на престоле превыше неба. Земля подножие (Иса. 66, 1.); но сила простирается до преисподней.

9.) Он один повсюду, все видит, все разумеет, и все устрояет чрез Христа, ибо вся Темь быша, и без Него ничто же бысть (Иоан. 1, 3.). Он есть обильнейший и неоскудевающий источник всякаго блага, река благодеяний, вечный неистощимо сияющий свет, непреоборимая сила, применяющаяся к нашим немощам. Для нас трудно слышать даже имя Его. Или след Господень обрящеши, говорит Иов, или в последняя достигл еси, яже сотвори Вседержитель (Иов. 11, 7.)? Если и последния из тварей непостижимы; то будет ли постигнут Создавший все? Око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Бог любящим Его (1 Кор. 2, 9.). Если уготованное Богом непостижимо для наших разумений, то можем ли постигнуть умом самого Уготовавшаго? О глубина богатства и премудрости и разума Божия! яко неиспытани судове Его и не изследовани путие Его, говорит Апостол (Римл. 11, 33.). Если непостижимы суды и пути; то как будет постижим Сам?

10.) Когда же таково и еще превыше сего Божие величие (ибо если все существо мое обращу в язык, и тогда не в состоянии буду сказать о Нем что-либо достойное Его; или паче, если бы собрались все Ангелы, то и им не изречь ничего достойнаго), когда, говорю, таковы и благость и величие Божие: человек, обтесав камень, осмелился камню сказать: Бог мой еси ты (Иса. 44, 17.). Какое ослепление – от такого величия снизойдти до такой низости! Дерево, которое насадил Бог, возрастил дождь, и в последствии сожигает огонь и обращает в пепел, провозглашается Богом; а Бог истинный пренебрежен! Но лукавое идолослужение имело много видов: вместо Бога стали покланяться и коту, и псу, и волку; вместо человеколюбивейшаго Бога поклонились пожирающему людей льву; воздано поклонение змею и дракону – сим подобиям изринувшаго нас из рая; а Насадитель рая пренебрежен. Стыжусь говорить, однакоже скажу: иные покланялись даже луку. Вино дано веселить сердце человеку; и Дионису покланялись вместо Бога. Бог произвел пшеницу, сказав: да прорастит земля былие травное, сеющее семя по роду и по подобию (Быт. 1, 11.), чтобы хлеб укреплял сердце человека (Псал. 103, 15.). Откуда же взято поклонение Димитре? Доныне от удара камнем о камень выходит огонь; откуда же взят Ифест, творец огня?

11.) Откуда это заблуждение Еллинов – многобожие? Бог безплотен. Почему же приписываются, так называемым у них, богам прелюбодеяния? Умолчу о превращениях Дия в лебедя, стыжусь говорить о превращениях его в вола. Недостойно бога мычать как волу. У Еллинов нашелся бог прелюбодей, и не стыдятся они. Если прелюбодей, то пусть не называется Богом. Они разсказывают и о смерти, и о падениях, и о поражении громом богов своих. Видишь ли, с какого величия и до чего низошли? Не напрасно же снисшел с неба Сын Божий, чтобы уврачевать такую язву. Не напрасно пришел Сын, чтобы познан был Отец. Познай теперь, что подвигло Единороднаго снизойдти с престола одесную. В пренебрежении был Отец; Сыну должно было исправить такое заблуждение. Тот, Имже вся быша (Иоан. 1, 13.), и должен был принести все Владыке всяческих. Ему надлежало уврачевать язву. Ибо что хуже этого недуга – камню поклоняться вместо Бога?

Об ересях.

12.) Не язычников только поборал сим диавол: но уже и многие из лжеименных христиан, недостойно носящих на себе благоуханное имя Христово, осмелились нечестиво отчуждать Бога от Его собственных тварей. Разумею злоименных и безбожных еретиков, притворяющихся Христолюбцами и совершенных Христоненавистников. Ибо кто хулит Отца Христова, тот враг и Сыну. Еретики сии осмелились утверждать, что два Божества, одно доброе, а другое злое. Какое великое ослепление! Если Божество, то без сомнения доброе, если же не доброе, то почему называется Божеством? Богу свойственна благость. А поелику Богу приличествует человеколюбие, благотворность, всемогущество; то остается одно из двух: или пусть наименуют Бога, имеющаго как именование, так и действенную силу. А если лишат Его действенных сил, то пусть не дают Ему даже и одного именования.

13.) Еретики осмелились наименовать двух богов, два источника добра и зла, и утверждать, что оба нерожденны. Если оба нерожденны; то, без сомнения, потому, что равны и оба могущественны. Поэтому как же свет истребляет тму? И бывают ли они когда в совокупности, или отделены? В совокупности быть не могут. Ибо кое общение свету ко тме говорит Апостол (2 Кор. 6, 14.). Если же отдалены один от другаго; то, конечно, имеют особенныя свои места. А если у них особенныя места; то, без сомнения, мы где-нибудь на месте котораго-либо одного Бога, и, конечно, одному из них покланяемся. А таким образом неоспоримо, что, если и согласиться на их буйную мысль, то поклоняться должно единому Богу. Допросим же их, что говорят они о Боге добром? Силен он, или безсилен? Если силен, то как произошло зло против воли Его? И как вторглось лукавое существо без Его соизволения? Ибо, если знает сие, и не может воспрепятствовать; то еретики обвиняют Его в безсилии. Если же и может, но не препятствует, то обвиняют Его в предательстве. И заметь неразсудительность еретиков: иногда говорят, что лукавый в создании мира не имеет ничего общаго с добрым Богом; иногда же говорят, что имеет он во власти своей только четвертую часть. И о добром Боге утверждают, что Он Отец Христу, а Христом называют сие солице. Итак, если мир, по словам их, получил бытие от лукаваго; а солице в мире; то как же Сын добраго Бога против воли служит в принадлежащем лукавому? Оскверняем сами себя, говоря это; но говорим для того,чтобы кто-либо из предстоящих, но неведению, не впал в еретическую тину. Знаю, что оскверняю и уста свои и слух меня слушающих; но это полезно. Гораздо лучше слышать нелепость при обличении других, нежели впасть в оную по незнанию. Гораздо лучше узнать тебе нечистоту и возненавидеть ее, нежели впасть в нее не зная. Но учение еретическаго безбожия делится на многие толки. Как скоро совратился кто с единаго прямаго пути, неоднократно уже падает с стремнин.

14.) Изобретатель всех ересей – Симон Волхв, тот Симон, который, по сказанию Апостольских Деяний, на серебро надеялся купить непродаваемую благодать Духа, и которому сказано: несть ти части ни жребия в словеси сем и проч. (Деян. 8, 21.). О нем-то написано: от нас изыдоша, но не беша от нас: аще бы от нас были пребыли убо быша с нами (1 Иоан. 2, 19.). Он-то после того, как отвергнут был Апостолами, пришедши в Рим, и водя с собою какую-то непотребную Елену, первый хульными своими устами осмелился говорить о себе, что он на горе Синае явился, как Отец, а в последствии у иудеев, не во плоти, но в призраке, явился, как Христос Иисус, после же сего явился, и как Дух Святый, Котораго Христос обетовал послать Утешителем. И Симон столько обольстил Рим, что Клавдий поставил ему изваяние с надписью на латинском языке: Simoni Deo Sancto, которая в переводе значит: Симону – богу святому.

15.) По распространении же сего заблуждения исправляют это зло прибывшая в Рим добрая чета, Петр и Павел, предстоятели Церкви, и кичащагося мнимаго бога Симона вскоре поражают смертию. Ибо, когда Симон обещался вознестись на небеса, и носим был по воздуху на демонской колеснице, рабы Божии, преклонив колена, и показав в себе то единодушие, о котором сказал Иисус: яко аще два от вас совещаета на земли о всякой вещи ея же аще просита, будет има (Мф. 18, 19.), с помощию молитвы пускают в волхва стрелу единомыслия, и низринули на землю. И не должно тому дивиться, сколько сие ни удивительно; потому что был здесь Петр, имеющий у себя ключи неба: не дивись тому, потому что был здесь Павел, восхищенный до третияго небесе, в рай, и слышавший неизреченны глаголы, ихже не леть есть человеку глаголати (2 Кор. 12, 2. 4.). Они-то с воздушной высоты низвели на землю мнимаго бога, чтобы низринуться ему в преисподнюю. Это был первый змий злобы; но, по усечении одной главы, корень злобы снова оказался многоглавым.