Книги

Тайная жизнь разведчиков. В окопах холодной войны

22
18
20
22
24
26
28
30

— Твое утверждение в способности перспективной работы с ним — это уже аргумент: ты его знаешь лучше других. И дело не в твоей личной ответственности, если ошибешься, а в надежности по линии «масштабной системы», как ты ее называешь. Так что же?

— Будем работать — дорогу осилит идущий…

— Будем. Тебе все карты в руки. Дерзай, но трижды отмеряй, прежде чем довериться ему, твоему Хикари. Итак, кто не рискует…

— …тот не пьет шампанское, — заключил я.

И у Михаила Ивановича, и у меня, кажется, с юмором было все в порядке.

И вот беседа с Хикари в Токио. Обстоятельная и сверхпрограммная, на перспективу. Причем случилось это при восхождении на гору Фудзияма, символ Японии и предмет глубокого обожания японцев.

Кроме текущей работы по образцам, я увозил согласие Хикари подбирать людей для создания группы промышленного шпионажа, хотя таких слов мы и не произносили. Группу мы условно назвали «Кабусики кайся» — торговая фирма, сокращенно «К.К.».

Справка

В японском законодательстве того времени не было статей о промышленном шпионаже, иначе нужно было бы привлекать к ответственности каждого первого изобретателя и специалиста. Промышленный шпионаж в Японии — явление тотальное. За последние годы японцы развивали свою экономику под тремя лозунгами: высококачественная продукция с перерастанием в высококачественную и эффективную технологию, и, наконец, японцы готовились к концу века перевести торговлю от продукции и технологий к энергоемким идеям в области фундаментальных наук и прикладного их аспекта.

В свете указанного японцы не могли не заниматься промышленным шпионажем по всему миру, а мы, НТР, не могли не учитывать возможностей японцев в этом плане, особенно в отношении США.

Речь шла о «подключении-к-трубе» промышленного шпионажа японцев с позиции нашей разведки. И потому конкретно я готовил Хикари к заимствованию самого передового зарубежного опыта в области технологий имитации условий космоса на Земле. Я очень надеялся на «моего японского друга».

Если бы узнал об этих переговорах мой шеф по «точке» во Внешторге, мне головы бы не сносить. Но мною двигало желание быть полезным делу, а не только быть функционером-исполнителем от задания к заданию. И еще — «право градовца».

Случайный барон

В середине года я побывал на Британских островах, где в Лондоне получил от источника на заводе английского концерна «Сиэндэй» образцы и информацию по ионообменным смолам. Это была целевая поездка.

Но по линии ГРАДа я продолжил контакт со связью, начало работы с которой было в Москве.

Годом раньше, на торгово-промышленной выставке «Химия-65», произошла любопытная встреча с человеком со Второй мировой войны. К людям этого поколения я всегда относился с благоговением. Причем для меня было неважно: из какой системы они были — капиталистической либо нашей.

Удивительное и уникальное знакомство

Жизнь иногда преподносит нам удивительные сюрпризы. Встречу с этим англичанином, корни которого начинались в России, я могу отнести к особому «интеллектуальному лакомству». Англичанин сразу не прошел у меня по линии ГРАДа — столь необычайны были эта фигура и обстоятельства знакомства с ней.

Это был обычный день работы Коммерческого центра выставки на втором этаже административного павильона. Утихли первые нервозные дни, связанные с открытием выставки. Рутинно наведывали наш офис случайные посетители. Отработанный еще в Японии режим изучения выставочных павильонов властно звал меня к стендам фирм разных стран. Павильон за павильоном «прочесывал» я стенды; конечно, это делалось не спонтанно, а после тщательной, многочасовой работы с каталогами и схемами размещения.

Во второй половине дня я предупредил нашу секретаршу в коммерческом бюро от Внешторга, что пойду прогуляться. Она кивнула головой, правильно понимая значение слова «прогуляться». К слову сказать, ее мы подобрали себе не случайно — ее муж был наш коллега по другой «крыше». Она все понимала с полуслова и даже взгляда. А в нашем деле это не мелочи.