Во время визита в Токио у меня состоялась весьма знаменательная встреча с Хикари. Собственно, встреч было несколько. Одна по конкретному заданию: «кристаллы» для радиостанций — в этом вопросе он был моим должником. А другая — оперативного значения, на которой были поставлены все точки над «i» в наших отношениях.

С «кристаллами» вышли значительные трудности. Это было задание не из легких. Поставил я его в последнем квартале прошлого года, и «мой» японец согласился со сроками их добычи — до конца года. Но не получилось.

Хикари подробно описал путь их добычи: подкуплен военнослужащий на складе в Штатах, затем этот источник направил «лишние» кристаллы своему партнеру в Европе. Но нужно было списать кристаллы на какие-либо боевые действия, и они оказались в Ливане, а там «концы в воду». Но на все эти шаги уходило время. В общем, до конца года мы с Хикари не уложились.

Все бы ничего, но Хикари была выплачена сумма авансом, что весьма редкое явление в нашей практике работы по образцам и информации. Наши правила гласили: «сегодня — стулья, завтра — деньги». И все это на уровне даже не правила, а «закона».

Однако речь шла о закреплении отношений с Хикари, и руководство НТР пошло на предварительную оплату. Когда уже все сомневались, что задание будет выполнено, я верил ему. И не просто верил, а письменно обосновал перенос финансов из одного года в другой, именно по статье оплаты образцов, а не оперативных денег. А это была весьма крупная сумма в 12 000 долларов.

Я засел за справку с обоснованием двух моментов: задание будет выполнено и когда, а второе — Хикари является надежным и перспективным источником. Последнее я чувствовал почти интуитивно, ибо аргументов не хватало. Это была не справка, а гимн влюбленного в свою связь человека.

Чтобы закрыть эту тему, скажу: кристаллы из Японии я привез — к моей и Хикариной радости. Работа по этому заданию расковала наши с ним условности — он понял, что имеет дело с разведкой. Но главное было в другом — это беседа о перспективе работы. По этому поводу на беседу мне санкций никто не давал — начальник нашей «точки» во Внешторге не хотел об этом, на этом этапе работы с Хикари, даже слушать.

— Еще рано, рано и все, Максим, — твердил он, не очень-то доверяя японцам вообще, ибо был «воспитан» в работе с европейцами. — Вначале пусть докажет, что может работать устойчиво, уже потом — на перспективу.

— А как насчет: «куй железо…»?

— Аванс в 12 000 он чуть не угробил, и мы были бы с носом! — кипятился мой шеф во Внешторге.

— Он сделал дело, хотя и не в срок. Очень трудное — задание было в подвешенном состоянии около двух лет и побывало в руках ребят из ГРУ. Это задание — дело с «фирменной маркой». Я ему верю.

— Кому нужна твоя вера, если он волокитчик и необязательная по срокам связь.

Это было несправедливо.

— Но до этого были задания по электронике из Штатов, Европы и Японии. Тогда — было все в порядке!

И я пошел к Михаилу Ивановичу.

— Помогите советом. Есть дельный японец. Ответственный по всем параметрам: организован, обязателен, глубоко обстоятелен. Главное — мотивы его отношений с нами гарантируют длительный период работы с ним.

— Какие мотивы?

— Он делает ставку на торговлю с нами и в будущем сможет стать руководителем отдела фирмы по торговле со странами Восточного блока.

— Я брал дело Хикари и изучал его с точки зрения ГРАДа. Пока аргументов маловато.

— Но там не было еще моей справки о перспективе работы с ним — она у меня в сейфе, Михаил Иванович.