— Говоря «нам», я подразумеваю «простых смертных», — пояснил спокойно он. — Не помешала бы помощь со стороны магов, но Брейнт — самовлюбленный эгоист, не приемлет вмешательства в ЕГО расследование. Это будет расценено им, как вызов, — договорив, Лукас хмыкнул.

— Выходит, вы топчитесь на одном месте?

— Я же говорю, высасываем улики из пальца. В домах жертв чисто, как в аптеке.

Тяжело вздохнув, я поморщилась. В памяти невольно всплыли страшные картинки, особо запечатлевшиеся кадры, и на языке вертелось совершенно иное слово. Уж кому, как ни мне знать, каково на самом деле в домах убитых! И ничего аптечно-чистого там не было.

Пока Лукас ел свой суп, я более не затрагивала тему расследования и не напоминала, ради чего назначила встречу. Он мог подумать, будто я использую его. Опять. Возможно, иногда так и было, но разве только иногда…. Кого я обманываю?! Конечно же, я использовала Лукаса.

Поставив локти на стол, я сплела пальцы в замок, чтобы не выдать нетерпения. Наблюдая за неспешными и безмятежными движениями Лукаса, нервно покачивала ногой. Если бы он только знал, насколько тяжело мне давалось ожидание….

Когда, наконец, он расправился со вторым блюдом и отставил тарелку, я расправила плечи и опустила руки на стол. Лукас бегло глянул мне в глаза с отрешенным видом и ослабил узел галстука. Затем он полез во внутренний карман пиджака и положил передо мной желтый конверт для документов. Мое внимание оказалось приковано к заветному пакету мгновенно, я даже перестала моргать.

— Эшли? — удивленно протянул Лукас, и я посмотрела на него — движение глаз и только. Он едва заметно нахмурился и мигнул. Мимолетный взмах ресниц, вопрос в глазах и застывшее выражение лица. Я ощутила укол совести где-то в груди. Но это не помешало мне потянуться за конвертом и ухватиться пальцами за краешек. Однако Лукас оказался быстрее и накрыл его ладонью. Сокровенный пакет замер между нами, от досады я наморщила носик, не сводя с него глаз.

— Что, Лукас? — пискнула я и посмотрела на него со всей наивностью и нежностью, на которые была способна. В голубой бездне его взора что-то дрогнуло, и в животе разлилось тепло. Улыбнувшись милейшей из улыбок, я резко дернула на себя пакет, и он оказался полностью в моей власти. Лукас не огорчился. Откинувшись на спинку стула, он с будничным видом скрестил руки на груди и слегка склонил голову набок.

— Откуда у тебя такой интерес к этим убийствам?

— Ты прости меня, Лукас, — виновато поморщившись, произнесла я и вскрыла пакет, — но я не доверяю методам полиции.

— Моим методам ты так же не доверяешь? Я ведь из полиции.

— Ты недавно стал детективом, — напомнила я, и Лукас устало закатил глаза. — И лично к тебе претензий у меня нет. Но я никогда не смогу успокоиться и забыть, как погибли мои родители. И поэтому я буду совать свой напудренный нос во все странные по моим понятиям преступления.

— Почему ты считаешь, что они странные?

— Потому что, — я достала из конверта стопу фотографий, снятых в доме Саммер, и замерла, не доведя дело до конца.

На краешке цветного снимка, торчащего из конверта, навечно застыла бледная рука моей соседки. В груди екнуло, и я затаила дыхание, медленно вытягивая фотографии п и раскладывая их на столе веером. С минуту рассматривала их. И не проронила ни слова, пока не убедилась в своей правоте — следов крови нигде не было, голые стены, камера не запечатлела свидетельств жестокой расправы. Не потому, что попался неопытный фотограф, а потому, что их никто не видел. В том числе камера. Подняв взгляд на Лукаса, я остановила его на глазах. По мере того, как он всматривался в мои глаза, его лицо вытягивалось и бледнело.

— Я видела в домах убитых то, чего никогда не увидит ни один смертный. И Брейнт тоже, сколько бы ни пытался.

Что? — запинаясь, проговорил пораженный Лукас и подался вперед. — Ты снова пробралась на место преступления?

— И не на одно, — отмахнулась я и отвернулась к окну. Вглядываясь в городской пейзаж, задумчиво покусала губу под пристальным взором Лукаса. — Можешь начинать злиться.

Он поперхнулся от возмущения и не сразу смог сформулировать свое негодование.