К удивлению, Венецкая нимало не смутилась:
– Нет, так нет. Но люди лучше делают работу, если она оплачивается. Так берётесь помочь?
– Я уже ответила: попытаюсь, не более. Но взамен – ответы на остальные мои вопросы.
– Уверены ли мы, что не ребята начали перестрелку?.. Лариса Петровна, а вы не вставите то, что мы вам расскажем, в очередной свой горячий материал?
– О Господи, дай мне терпения! Это я вас позвала, чтобы сделать на вас новую сенсацию? Нет? Тогда зачем вы ко мне явились, если ни на йоту мне не доверяете?
– Ладно-ладно, берём свои слова обратно – голосом ксилофона задинькала Светлана Васильевна, стараясь сгладить неловкость.
– Не знаю, кто там первый начал, – глухо и подавленно проговорила Венецкая.
– Хотя бы оружие-то у парней было?
– Не знаю!!! Наверное, было. Нынче деловые все при стволах ходят, сами понимаете. Но нам дети не казали свои арсеналы, это тоже понятно. Но поехали они не затем, чтобы стреляться. Это знаю почти наверняка. Накануне у моего был важный разговор. Сначала он не соглашался забыть о чём-то, а потом предложил что-то обсудить при встрече. Говорил спокойно, не нервничал. Позвонил Веньке, предупредил, что завтра они на базу не едут, их «этот гад» у себя ждёт. Адреса не называл, видимо, место было известное. К преднамеренным расправам, полагаю, готовятся иначе.
– Один пистолет на месте происшествия нашли – вспомнила прокурорские материалы Лебедева.– Газовый. Что Валера его просмотрел, поверить трудно, калач он тёртый. Скорее, специально не стал забирать, а то и сам подкинул – чтобы видели: на него дуло наставляли. Но я вас о другом оружии спрашивала, о настоящем.
– А что бы вы на их месте делали? – неожиданно взвилась Венецкая. – За несколько дней до того, как ребятам пропасть, Женя мой приплёлся домой ни жив, ни мёртв. Я его еле отходила: двадцатипятилетний парень был на грани инфаркта. Долго отмалчивался, а потом сбивчиво, будто в прострации, начал бормотать что-то про гаражи, ящики, верёвку, выстрелы. Я смогла понять только, что в него не то стреляли в каких-то гаражах, не то целились. И всё поминал какого-то крота. Уже после того, как нашли убийцу, до меня дошло, какого Крота он имел ввиду! Получается, у них уже были стычки с оружием. А Женя всё равно хотел миром дело решить, интеллигента включал. Уж лучше бы он на самом деле этого нелюдя пристрелил!
Венецкая разошлась не на шутку, Ларисе пришлось отпаивать её водой. Дальнейший диалог повела Васенёва:
– Мы, Лариса Петровна, вот ещё что хотели узнать. Публикация «В логове» не раскрывает ни единого имени или фамилии. Но нам показалось, что делалась она совместно с кем-то, очень хорошо знакомым с жизнью семьи Кротовых. Не с бывшей ли супругой Валерия?
Лариса задумалась. Она уже крепко погорела с этой Еленой Николаевной, снова выводить её на авансцену не было ни малейшего желания. С другой стороны, Елена, захоти она открыть свои козыри против Крота, облегчила бы матронам сбор доказательств невиновности своих варварски уничтоженных сыновей. Как тут быть? Как правильнее поступить хотя и бывшей, но всё же корреспонденту Лебедевой?
Она сделала по-еврейски: ответила вопросом на вопрос:
– А вы что – с Кротовой ещё не встречались?
Ожившая Венецкая зло забасила:
– Если бы эта курица соизволила с нами поговорить, мы, может, и к вам не сунулись. А она сначала даже обрадовалась, пообещала на следующий день прийти встретиться и рассказать всё, что знает об этом убийстве. А как до дела, так телефон отключила и куда-то пропала.
Значит, и матрон Крот просчитал… Дьявол ему в пути светит, что ли? – думала Лариса, вслушиваясь в громкие отрывочные слова.
– Хотя они с Валерием давно в разводе, только дети и связывают. Что она может по нашему-то делу знать!