А больше вариантов нет.
Но Александр Павлович материализовался, едва услыхав просьбу; спросил только, из какого класса обидчики. Будто не на авто летел, а на самолёте. На его же машине они в считаные минуты подкатили к школе.
Сашка уже не раз впроброс поминал, что к нему вяжутся какие-то «большие пацаны». То в буфете как бы невзначай кофе на него опрокинут, то приспособят отнятый ранец для катания с горки. И всякий раз вывернут карманы.
А сегодня нахулиганили выше всякой меры. Сын вёз на новом, отцом подаренном велосипеде кипу газет: класс собирал макулатуру. Ухари эти, завидя недруга, всю бумагу растрепали по двору, вон в лужах плавает, и забрали велик – прокатиться. Мальчишка попытался было защищаться, так они велик попортили. Досталось и малОму: под глазом наливалась сизая гуля.
Теперь из-за этой пакостной выходки Лариса уничтожающе сопела в наглые рожи, едва удерживаясь, чтобы со всей силы не вцепиться ногтями им в глаза или в дурацкие патлы.
Депов же не нашёл нужным сдерживаться. Набычившись и, как мебель, отодвинув училок, он вплотную приблизился к ухарям. Угрожающе прорычал то, что обычно рычат мужики перед потасовкой:
– А ну, идём выйдем!
– Идём! Выйдем! – хором вызывающе ответили «большие пацаны», будто только и ждали возможности помахать кулаками. Может¸ и ждали?..
Мужская сторона конфликта, всё убыстряясь, ринулась к боковой лестнице.
– Лариса Петровна! Лариса Петровна! Это непедагогично! В школе так нельзя! Остановите их! – распалял материнскую злость визг педагогов.
Что было ей делать?
Со скоростью сокола-сапсана Лариса вылетела на улицу и вклинилась между драчунами. Очень вовремя. Против вставшего в боксёрскую стойку Депова один из парней готовился сделать выпад ногой, а второй щёлкал кнопкой раскладного ножа. Уже не думая о последствиях, она поймала на лету и дёрнула занесённую ногу, так что её обладатель с размаху сел на цементное крылечко. Второго ловко разоружил Депов. Невысокая субтильная Лариса – откуда только сила взялась!– поддернула за шиворот приземлённого бойца, зацепила за грудкИ другого. Притянув их мордочки вплотную к своему лицу, она тихо, хрипло и предельно злобно прошипела:
– Вы! Недоумки хреновы! Я – мать! Мать!!! Даже мыши своих детей защищают! Я своё дитя никому в обиду не дам! Горло буду грызть! Понятно?
Сейчас, как никогда, Лебедева походила на разъярённую тигрицу. Звериное неистовство плескалось в янтарных глазах, угрожая смести с дороги всех и вся, посмевших тронуть её чадо. Она внушала страх, была более чем убедительна.
И – неимоверно хороша! Приходящий в себя Депов невольно залюбовался ею. В эти минуты Лора была прекрасна опасной красотой стрелы, настигающей цель. Курточка съехала на одно плечо, волосы растрепались, тушь отпечаталась под глазами. Но он этого не замечал. Он видел только беззаветную в порыве гнева женщину, остановить и победить которую невозможно. Это была Лариса, которую он ещё не знал!
Она, наверное, во всём такая – думал Александр Павлович с некоторой даже оторопью. – Что в голову взяла, то никакими силами не вышибить, разве только сняв эту самую голову. А ты, балбес, всё пытаешься оттащить её от Крота! Не выйдет, сильно зацепил этот поганец Лорку, и будет она стоять за свою дурацкую справедливость, как теперь вот за сына, – насмерть…
У обалдевших «недоумков» от неожиданного натиска козявкиной мамаши пропал воинственный пыл. Возымели действие и короткие, наотмашь бьющие угрозы. Парни совсем по-ребячьи захлопали глазами. Потом один, ни на кого не глядя, растеряно и виновато буркнул:
– Извините, мы больше не будем!
– Не будем! – эхом отозвался второй, потирая помятую адвокатом кисть.
– Всё! Разошлись все! – с повелительной жёсткостью бросила Лариса, давая понять, что инцидент между «фитилями» и её семьёй закончен навсегда. И первой направилась в помещение, поправляя медные локоны, которые впечатлили даже таких малолетних дурачков, как Сашкины обидчики.