– Так что – Лебедеву-то будем звать?
– Не надо… Искать сор в чужом глазу – её работа; она её хоть и неприятно для нас, но честно сделала. Чего уж…
С тем и ушли, даже не заметив притаившуюся в углу фигурку.
– Триш меня сразу бы отполоскал, при народе. И в статейку заглядывать не стал бы. Раз читатель недоволен, значит, есть чем! – заметила Лариса, приходя в себя от неожиданной развязки инцидента.
– Не всем же быть такими строгими начальниками! – невесело усмехнулся Сокольский. – Надеюсь, ты всё услышала? Заруби на своём красивом носу: когда пишешь, имей перед глазами таких вот тётушек, готовых вцепиться в автора из-за любого не понравившегося им слова. Шашка в руках у СМИ обоюдоострая, может и собственную башку снести!
Кого пытаешься обмануть ты, журналист до мозга костей, не мыслящий жизни без газетной суеты и напряга?! Хоть и упала ниже плинтуса, а всё выжидающе смотришь на телефон: вдруг откуда-нибудь свалится настоящая работа? Да ты через месяц сдохнешь со скуки без своей привычной круговерти! И не нужны тебе ни ужины, ни кофты, даже экскурсии с сыном не нужны без любимого дела, от которого душа огнём пышет! – мыслишка, выскочившая среди гулкой влаги аквапарка, разом осадила благостный Ларисин настрой. Наскоро сполоснувшись, она отыскала на горках посиневшего счастливого Сашку и велела собираться: охота хлюпаться в этом раю для бездельников пропала. В буфете наскоро напоила чаем огорчённого мальчишку, и выскочила на остановку, подставляя разгорячённое лицо мелкой мороси. Ничего не понимая, примолкший сын покорно семенил рядом с насупленной матерью под свисающими с небес седыми космами. Что-то часто у неё нелады на работе…
Бесплатная «вертушка» аквапарка подбросила их почти к самому дому. Но Сашка демонстративно отправился к бабушке – нюнить из-за сломанного кайфа, и готовить уроки назавтра. Лариса с ним не поехала, не хотелось огорчать маму своим расстроенным видом. Она потерянно брела в одиночестве домой по занудной непогоди, продолжая нескончаемый внутренний диалог. Даже купание не принесло желанного расслабления. Опускающийся вечер только добавлял уныния.
Но глубоко погрузиться в слюнтяйство и самокопание не удалось. Едва она зажгла свет в прихожей, как настырно залился телефон. Сердце ёкнуло: неужели Триш передумал и зовёт её из ссылки на срочный материал?
Звонок был не из редакции. Твёрдый женский голос просил – нет, требовал – немедленно встретиться.
Дежавю какое-то, – мысленно бурчала Лариса, вслушиваясь в металл незнакомых интонаций. – То Елена Кротова является со своими страстями, то теперь этой бабе подай неотложное рандеву. Проходной двор, а не квартира! Почему она обязана вести приём по служебным вопросам непременно на дому? Свет клином на Лебедевой сошёлся, что ли? Пусть в редакцию приходит, так сейчас и отвечу.
Однако вместо холодной отповеди она вежливо спросила, кто и когда планирует прибыть.
– Мы – матери предпринимателей, недавно убитых Валерием Кротовым. Разговариваем из телефона-автомата рядом с вашим домом. Можно подняться?
Эти дамы были совсем из другого теста, нежели экс-супруга Крота. Подтянутые, хорошо одетые, тщательно причёсанные, они держались с достоинством, граничащим с вызовом. Скинули на руки хозяйке дорогие манто, и, не разуваясь, проследовали в комнату. Небрежно положили на столик изящно выполненные визитные карточки, осанисто расположились в простеньких креслах.
Как гусыни… Сразу видно: матушки состоятельных господ – с привычным своим сарказмом констатировала Лебедева.– С чего вдруг так форсят и хорохорятся?
Пока она суетилась на кухне, готовя принятые в таких случаях напитки, гостьи внимательно изучали уставленные книгами полки, авторские фото на стенах, старинные вазончики у зеркала. Почти брезгливо мазнули взглядами по более чем скромному доперестроечному убранству: не шикует одна из лучших журналистов города… Предложенный кофе из вежливости лишь пригубили.
И молчали.
Лариса тоже кроме «пожалуйста» и «прошу» пока ничего не произносила. В конце концов, это они напросилась к ней со своими проблемами.
Пауза становилась уже какой-то неприличной, однако «матроны», как мысленно окрестила дам Лариса, всё водили глазами по хозяйской мебели.
Так они тут и до утра могут не разговориться. Придётся самой брать вожжи в руки – вздохнула она, и елейным голосочком предложила:
– Ну, давайте знакомиться. Я – ….