Они стали лицом к лицу напротив двери. Ни один не уступал.

— Я сказал дайте пройти… — грозно повторил муж.

— Что вам нужно? Там же ничего особенного нет…

— Не ваше дело…

И Кардов, уязвленный вопросом этим, как насмешкой, стремглав бросился вперед, но Дмитрий бросился туда же. Тогда Кардов со всей силы рванул его двумя руками. Тот не поддался и схватил его за мундир, чтоб устоять. После генерал-лейтенант уперся всем весом, надавил локтем и навалился на невысокого Кавалергардова. Руки его подогнулись. Он захрипел и наклонился вперед, тесня другого. Кардов поймал, что центр тяжести соперника направлен в него, сделал усилие и в следующий момент шагнул назад, ловко потянув Дмитрия на себя. Тот, не успев среагировать, попросту пролетел мимо, освободив Кардову на секунду проход. Этим Алексей Юрьевич и воспользовался, дернув за дверь так, что она ударилась о стену с грохотом.

Муж пристально взглянул во тьму и разочарованно ахнул, и тут же на него накинулся Дмитрий, разгоряченный схваткой или же своим проигрышем. Они оба повалились в комнату. И вмиг подпрыгнули на ноги готовые, кажется, продолжать. Но Дмитрий оглянулся, в комнате никого не было. У Алексея Юрьевича также было время осмотреться. Оба не двигались.

— Что это вы? — прохрипел юноша, отряхиваясь и чувствуя, как ярость в нем сменяется недоумением.

— А вы… — отвечал Кардов, не найдясь и ощущая то же самое.

Они поправили одежду. Кардов дернул мундир за подол и, подойдя к стене, включил свет. Дмитрий молчал. Хозяин дома прошелся по комнате несколько раз. Она была ему хорошо известна. Он здесь частенько курил, а Елена не любила табачного дыма. Окно было закрыто, шторы задернуты. Прозрачные шкафы с книгами и различными статуями стояли полные. Диваны были без отсеков. Прятаться негде. «Как глупо», — думал Алексей Юрьевич, открывая тумбочку, сам не зная зачем. Быть может, в ней он надеялся отыскать кого-то.

Наблюдая растерянный взгляд Кардова, похожий на взгляд безумца, Дмитрий и сам невольно чувствовал всю нелепость такой потасовки. Это на время заглушило в нем любопытство, но не смогло заглушить дерзости…

— И что же вы ищите? — иронически вопросил он как раз в тот момент, когда смущенный генерал-лейтенант смотрел внутрь маленькой тумбочки, очевидно убеждаясь, что там никого нет.

— Я ищу… — вспыхнул тот, — где же она…

Немного погодя Алексей Юрьевич вытащил из тумбочки серебряный портсигар и зажигалку, демонстрируя их собеседнику и с деловитостью и расстановкой убирая во внутренний карман.

— Вы изрядно любите курить, — с трагической интонацией отвечал Дмитрий. — И все же прошу, проводите меня до гостей, чтобы я не заблудился.

Кардов был не в своей тарелке. Он кивнул, хотел уже выйти, но, будто вспомнив, нащупал айфон в кармане мундира и набрал контакт «Любимая». С минуту стояла тишина, и затем послышался ответ. Алексей Юрьевич напряженно прислушивался к звукам и вибрациям, после спросил в трубку и замолчал. Дмитрий наблюдал за этой магической сценой, прислонившись плечом к стене и думая: «Странная выходит история… Где же она?» Глаза их встретились. Молния сверкнула.

— Пройдемте, Дмитрий, — уставшим, тяжелым голосом произнес Кардов, и они оба одновременно вышли в галерею.

Хозяин дома взглянул с подозрением на вторую дверь, что в десяти шагах напротив первой. За ней были Комкина с Пальцевым и стояла теперь гробовая тишина. Он занес руку над ручкой, но ему стало совестно перед Дмитрием; не хотелось опять показывать «слабости».

Да если что-то и было за этой дверью, то Алексей Юрьевич уже понял для себя, что знать об этом он не хочет. Вот так человек, пережив самые страшные подозрения в голове своей и дойдя понапрасну до предела, вдруг останавливается у барьера истины и более не желает знать ее, потому как не хочет повторно испытывать такое же ужасающее страдание.

Оба мужчины вышли в коридор. И далее шли нога в ногу. Молчали.

«Не говорите Елене…» — хотел просить Кардов, но из себялюбия не заговорил более с Дмитрием.