Так и осталась Наталья Петровна в не нужном бывшему мужу домишке с маленьким сыном и без работы. Ехать к родителям не хотелось – не хватало им лишних проблем. Да и прижилась уже, привыкла и к соседям, и к огороду… И жизнь в последние годы вроде бы стала преподносить поменьше сюрпризов. Может, все еще образуется?
И правда, вот бы вырастить сына, доработать до пенсии, копаться потихоньку в саду. По вечерам телевизор смотреть, книжки читать. По воскресениям в церковь ходить… Хватало же пенсии Серафиме, жила без долгов. Не зря говорят, богат не тот, у кого много есть, а тот, кому хватает. И не нужны кирпичи золотые, не в них счастье!
Вот только до пенсии почти двадцать лет, а здоровье уже сейчас не в порядке… Да, видимо, не для всех предусмотрен на этом свете покой!
Взять того же Сашку, сына Серафимы Васильевны. Человек, в общем-то, счастлив. Вон сидит на крылечке – видно через забор. Спит себе в обнимку с бутылкой и ничто его не волнует. Даже то, что один на всем свете остался. В принципе, можно и позавидовать!
Наташа тяжко вздохнула и пошла отсыпаться. Не всем же дал Бог таланты, она вот и пить не умеет!
Спала бедолага в эту ночь, как убитая, и встала свежей и бодрой. А Сашка так и сидел на крылечке, обнявшись с бутылкой. Когда соседка, тревожась, подошла его разбудить, он был уже холодным и окоченевшим.
Глава 13
Может, это нехорошо, но первое, что пришло в голову Наталье Петровне – это ужасная мысль, что теперь ей одной придется хлопотать о четырех похоронах и поминках. Такое, согласитесь, и для близких родственников перспектива не из простых и приятных, что уж говорить о соседке. Однако просто плюнуть на все и предоставить ситуации разрешаться самой Наташе и в голову не пришло. Такой уж, видно, была она человек, иначе не прозябала б на должности санитарки.
К счастью, на работе Наталью поняли и дали неделю в счет отпуска. Так что домой она возвращалась, можно сказать, довольной и где-то даже счастливой – теперь не придется хотя бы разрываться на части между работой и добровольно взятой обузой.
А дома ее ждал сюрприз. И двери, и окна избенки бабушки Симы были распахнуты, а на крыльце восседал в одних трусах и соломенной шляпе дюжий толстяк. По лицу незнакомца катились капельки пота, и он с видимым удовольствием нежил на сквознячке свои завидные телеса.
Увидев Наташу, мужчина вежливо приподнял свою шляпу и подошел к забору. Наталья остановилась, гадая, кто бы это мог быть.
– Здравствуйте, – печально заговорил незнакомец. – Извините за внешний вид – жара для меня хуже смерти. Не пугайтесь, не удивляйтесь. Я Алексей, Лидин муж. Вы меня, наверное, помните…
Ну конечно, вот почему толстяк показался Наталье смутно знакомым. Несколько лет назад они с Лидией Александровной приезжали вдвоем. Тогда еще, глядя на тщедушную Лиду и ее раскормленного супруга, Наташа со смехом вспомнила поговорку: «мышь копны не боится». Сейчас же в голове всплыло другое присловье: «жир на жаре топится, на холоде застывает». Как раз про него.
Однако как же можно было забыть, что в отличие от братьев у Лиды имелась семья! Наталье Петровне сделалось стыдно – даже телеграмму о смерти жены не отправила, эдакая свинья! Но как он узнал?
Словно отвечая на недоуменье соседки, Алексей продолжал:
– Я и не знал всего, что случилось. Это уж Николай ваш меня просветил. Просто приехал, как смог. Взял отпуск… – он горестно покачал головой. – Теперь отпуск мне в самый раз. Я, похоже, один жив остался… Извините меня…
Алексей отвернулся и вытер носовым платком и лоб, и глаза.
Потом они втроем, вместе с Колей, пили чай у Натальи и в сотый раз обсуждали события этих кошмарных деньков. И, безусловно, легенда о золотом кирпиче заставляла взглянуть на события с разных сторон.
Инсульт Серафимы и Лидин инфаркт вроде недоуменья не вызывали. Особенно инфаркт – вот уж было с чего! Однако инсульт бывает и травматическим. Конечно, судмедэксперты не дураки, но и преступники тоже – вон про восточные боевые искусства какие легенды рассказывают. А секция карате, кстати, даже в этом городе есть. Да что там восток и пресловутое искусство отсроченной смерти! Начитанный Колька сразу же вспомнил об оружии не то испанских горцев, не то итальянских контрабандистов – плотном длинном мешочке, набитом песком. При умелом ударе на коже не остается следов, зато внутри запросто не только рвутся сосуды, но и кости могут сломаться. А инфаркт… Наташа и правда слышала, что большая доза каких-то лекарств запросто вызывает самый настоящий инфаркт. И экспертиза бессильна.
Сашка тоже умер на первый взгляд с перепоя. Но в отблеске золота и его смерть казалась неоднозначной. Ведь спирт был от местной торговки – Наташа даже адрес могла бы сказать. Там регулярно паслась половина мужского и часть женского населения окраины, и никто пока что не помер. Да и пили мерзкую жидкость Сашка с Пашкой вдвоем и с утра пораньше. Уж если бы что, оба брата бы окочурились. Нет, скорее всего, в последней бутылке содержалась отрава. Потому что умереть просто от избыточной дозы спиртного, пусть и отвратного качества, алкоголик с такой закалкой, как Сашка, не мог. В плане спиртсодержащих жидкостей это был просто царь Митридат – его не брали самые жестокие суррогаты в любых сочетаниях и количествах.