Но вот что пишет известный русский писатель В. Иванов. «Раскол старообрядчества, – считает он, – возникший в XVII веке и для нас мучительный, есть поистине ничтожнейшая мелочь пред западноевропейскими религиозными войнами, муками Реформации. Все жертвы религиозных преследований за все тысячелетие русского православия – едва половина парижской Варфоломеевской ночи, одни сутки альбигойской войны, или один месяц драгоннад Людовика XIV. А все русские костры за тысячу лет – это тричетыре аутодафе Мадрида»[757]. На этом примере, методом аналогии, легко определить количество казненных за совершение уголовных преступлений.
В первую очередь следует оговориться, что в государстве должен существовать суд светский и суд церковный. Последнему подлежат все административные и уголовные дела в отношении священнослужителей и служителей Церкви. Только после принятия решения церковного суда о лишении сана виновное лицо может предстать перед светским судом.
Суд светский, или государственный, должен включать в себя общегосударственные органы, к которым относятся Высшая Судебная Палата (в настоящее время это Верховный Суд, Конституционный Суд и Высший Арбитражный Суд России), подчиненная непосредственно верховной власти – государю, и государственные суды, решающие особо сложные категории хозяйственных споров (по критерию цены иска или виду спорного имущества), гражданских дел (также в зависимости от предмета спора или его значимости для интересов человека), уголовных дел (в зависимости от содеянного, предполагаемой меры наказания, признаков рецидивизма), образованные по административнотерриториальному принципу.
Ниже располагаются мировые суды, в чью компетенцию входят все остальные категории дел. Данные судебные органы создаются уже по территориальному принципу. Наконец, в самом низу судебной пирамиды формируются третейские суды, назначаемые сторонами по спору. Они должны примирить стороны, а в случае невозможности – провести расследование по существу спора, вынеся судебное решение.
Указанные органы находятся друг по отношению к другу в подчинении, как ведомственном, так и процессуальном, т.е., вышестоящий суд вправе отменить при наличии оснований решение нижестоящего судебного органа. Верховная власть как высшая судебная власть в лице государя вправе отменить решение любого суда по основаниям и в порядке, определенном процессуальным законодательством, а также амнистировать осужденных или помиловать.
По способу формирования судебные органы должны быть максимально выборными, народными, но, конечно, по сословноцензовому принципу. В частности, третейские суды формируются самими спорящими и по этой причине вообще находятся вне сословного деления и административного начала. Наименьший избирательный ценз и наибольший круг сословий, чьи представители вправе баллотироваться, устанавливается при выборах в мировые судьи. Здесь в первую очередь должны быть учтены такие личностные признаки, как национальность, возраст, наличие образования, отсутствие судимости. Сословие выдвигает из своей среды круг кандидатов, а все остальные лица, проживающие на данной территории и обладающие активным избирательным правом, голосуют.
Круг сословий, из которых набираются мировые судьи, определяется исходя из учета социальноэкономического и этнического характера территории действия суда. Выборный судья избирается на неопределенный срок, но может быть отозван своим сословием по компрометирующим его обстоятельствам, по непригодности, личному желанию либо по решению Судебной Палаты или непосредственно государя.
Формирование государственных судов в большей степени ведется на началах назначения, чем выборности. Принцип профессиональной подготовки будущих государственных судей предполагает наличие таких обязательных признаков у соискателя, как специальное образование, работа по специальности, практика работы в судебных органах. Представляется, что последнее условие должно быть обязательным.
Это уже – лица чиновного сословия, которое формируется из людей, решивших профессионально исполнять судебные функции. Как и в ситуации с порядком формирования органов управления, сословность судей должна подразумевать максимально открытую возможность для всех социальных групп титульной нации войти в него по собственному желанию. Таким образом, вновь принцип всесословного отбора сочетается с принципом выделения этой категории лиц в особую группу государственных служащих, получающих свои полномочия от верховной власти и ей напрямую подчиненных.
Судебная Палата формируется путем прямого назначения верховной властью из состава судей государственных и мировых судов при условии соблюдения ряда признаков: национальности, специального образования, практики работы, иных обстоятельств, свидетельствующих о высоких личных и профессиональных свойствах лица. Представители Судебной Палаты могут быть введены в состав Законодательного Совета государства и Народной Думы, а также в состав Царского Совета (по терминологии, использованной нами ранее). Так, на общегосударственном уровне все ветви власти замыкаются в единую, слитную и цельную систему, над которой стоит верховная власть в лице монарха.
Судебная система должна быть единой, не разделяясь на арбитражные, ведомственные суды, региональные судебные органы (ныне эту роль выполняют так называемые уставные или конституционные суды субъектов РФ) и суды общей юрисдикции. Понятно, что никакого Конституционного Суда создавать не имеет смысла в силу откровенной политической конъюнктуры идеи судебного контроля над верховной властью.
Особое место занимают судебные органы территорий, где проживают преимущественно инородцы. Верховная власть должна решить одновременно следующие разноплановые проблемы: сохранение единого правового пространства государства, привлечение местного населения к судебной деятельности и учет местных правовых обычаев, на которых покоится быт и жизнедеятельность этого населения.
Представляется, что и здесь мы можем применить аналог с органами государственного управления. Третейские суды, безусловно, могут формироваться в общеустановленном порядке. Но уже мировые суды могут вообще не создаваться, если объективных условий для их создания нет. Их место должны занять государственные суды, формируемые из представителей титульной нации, при широком участии местного населения, по сословному признаку.
По мере развития государственности и ассимиляции местной культуры с русской, место представителей государствообразующей нации в государственных судах займут чиновные лица из среды местного населения, получившие необходимое образование и имеющие опыт работы. Впоследствии, при нормальном развитии ситуации, сфера деятельности государственных судов должна уменьшиться за счет создания мировых судов по общеустановленному правилу.
Судебные процессы должны быть обязательно гласными, с участием представителей земского управления, на территории которого рассматривается дело, представителей сословий, а по возможности – членов органов народного представительства. В отдельных случаях на процессе в качестве наблюдателей должны присутствовать чиновники Судебной Палаты. Единое судопроизводство, т.е. порядок отправления правосудия, должно предусматривать единые принципы, на которых строится рассмотрение дел, обжалование решений (приговоров) в кассационном или апелляционном порядке, в порядке надзора вышестоящим судебным органом или прокуратурой. Вместе с тем в условиях различия между судебными органами, образующими совместно единую судебную систему, судопроизводство должно предполагать упрощенные формы для мировых и третейских судов, не стесняющие их деятельность, но направляющие к единым принципам.
Безусловно, предлагаемая система судоустройства может функционировать лишь при условии солидарности всего общества, активности населения и в первую очередь – государствообразующей нации, правильной правовой политики государства и нравственной ответственности верховной власти за свои поступки. При соблюдении этих условий, а мы видели, что они соблюдались в течение веков нашими «отсталыми» предками, мы получим высокую правовую культуру населения, справедливое судопроизводство, дешевизну – в хорошем смысле этого слова – судебной системы, отсутствие в ней паразитических, бюрократических элементов, одним словом – эффективное судебное управление, максимально приближенное к народу.
Не говоря о тех сложностях, которые стоят на пути строительства судебной системы русского государства, нельзя не ответить на то замечание, которое наверняка будет высказано. Нам могут поставить в упрек не саму организацию судебной системы, а ее излишнюю демократичность (употребим нами нелюбимый, но здесь – наиболее точный термин). Ссылаясь на сложность действующего законодательства, его разветвленность и специализацию, могут возразить, что далеко не всегда «простой человек» может в нем разобраться.
Но, во-первых, разбирались же наши древние судьи в законодательстве своего времени. Во-вторых, не следует забывать, что наше современное законодательство используется далеко не полностью. В значительной части это – «мертвое право», т.е. неиспользуемые законы. При нормальной правовой политике, правильном и перманентном процессе кодификации законодательства, едином территориальном и правовом пространстве государства эта проблема, безусловно, упростится. Естественно, что и верховная власть, направляя по этому пути все остальные органы государства, должна исходить из нужд судопроизводства и легкости гражданского оборота, формируя законодательство понятное, удобное, профессиональнократкое, не замутненное ни сотнями томов судебных разъяснений, ни законодательными актами, принимаемыми «на всякий случай».
Собственно говоря, проблема не столько в «усложнении жизни», на которую ссылаются, наблюдая, как закон становится все менее и менее понятен простому обывателю, сколько в непрофессионализме законотворцев и незнании ими основ правовой идеологии и требований жизни.
Несколько слов следует сказать о некоторых аспектах судопроизводствах и его задачах при решении гражданских споров (традиционно это наиболее долгие по времени разбирательства категории дел, длящиеся годами). Как справедливо замечал великий русский философ А.С. Хомяков (1804—1860)[758], первым правилом, целью гражданского судопроизводства должно быть признание человеческой правды, сопровождаемое верою в святость, обязательность и ее силу для всех членов общества[759]. В этой связи важен принцип (начало), который судом вносится в жизнь. «Важно не то, скор, удобен и дешев ли путь, по которому суд достигнет своей прямой, видимой цели (хотя, без сомнения, это заслуживает также внимания); но важно то, куда этот путь, достигнув своей ближайшей цели, поведет общество… Важно то, как учреждение воздействует на всю цельность общей нравственности»[760].