– Потому что я его по-настоящему не знаю, – сказала я. – Хотя раньше мне казалось, что знаю. Я считала его таким прямодушным. Таким открытым. В его жизни, думала я, никаких тайн вообще не существует. А теперь я неожиданно узнала, что он здесь учился, но все время почему-то скрывал это от меня. Зачем? Зачем ему было притворяться, что он эту школу совсем не знает, как не знает и тех людей, с которыми я теперь работаю?
– А скажите-ка мне снова, как его зовут?
– Доминик. Его зовут Доминик Бакфаст.
И тут лицо Керри мгновенно переменилось. Она нахмурилась и пристально на меня посмотрела. Причем смотрела она так долго, что я уже начала сомневаться, помнит ли она такого ученика. Он ведь, в конце концов, и года здесь не проучился. Вполне возможно, они с Керри и вовсе никогда не встречались. Но если он действительно был настолько способным и ярким учеником, как он сам о себе отзывался, заставив и меня в это поверить, то Керри должна была бы его помнить.
Наконец она кивнула и сказала:
– Да, я его помню. Он здесь всего год проучился. И ушел в конце летнего триместра – почти сразу же после исчезновения Конрада Прайса.
– Значит, он весь год здесь проучился? Не в середине триместра ушел?
Она как-то странно на меня посмотрела.
– Ну да, весь год, до конца летнего триместра. Хороший был мальчик. Восприимчивый. Мне казалось, на него как-то слишком сильно подействовала та история с Конрадом Прайсом.
– Конрад и Доминик были друзьями? – Я с трудом это выговорила: мне казалось, что во рту у меня полно иголок.
– Да, они были неразлучны. И вечно что-нибудь затевали. Доминик всегда носил такую зеленую парку и из-за этого вечно попадал в неприятные истории. – Она улыбнулась. – У Конрада, помнится, было для него какое-то особое прозвище. Господи, как же он его называл… – Керри на мгновение закрыла глаза, пытаясь вспомнить. – Конрад, собственно, каждому прозвище давал.
– Модник, – тихо сказала я. – Мод.
Керри тут же открыла глаза.
– Точно! А
Я кивнула и спросила:
– А
Она пожала плечами.
– Я всегда подозревала, с самого начала. И потом… – Она небрежно уронила окурок в чашку с недопитым чаем. – Дорогая моя, неужели никто ни разу не сказал вам, что вы
Глава девятая