Возникла пауза. Как видно, женщина ждала вопроса, кто она, но Вир не спросил, и рыжая, крутившая в руках чашку с толстыми керамическими стенками, чуть улыбнулась.

– Я Шерон. А ты?..

Он чувствовал, как густой сироп течет по его жилам вместо крови. Отвечать не хотелось, даже несмотря на то, что Шерон ему понравилась. А еще он где-то слышал это имя. Совсем недавно. Возможно…

– Вы тоже служите Кару?

Она едва слегка нахмурилась, и Вир почувствовал, что северянка не понимает, о чем он.

Зато сойка внезапно встрепенулась:

– Кар? Массивный старый козлина, глаза у которого словно плясали на лице, да так и застыли на разном уровне друг от друга? Ты о нем?

– Описала ты его похоже.

– Рыба полосатая, малыш. Ты что-то путаешь. Он уже давно должен быть в могиле.

– Кто такой Кар? – поинтересовалась рыжая.

Сойка поморщилась, не скрывая раздражения, что ее спрашивают, но все же ответила:

– Купец. Из Торгового союза Великой руки. Я видела его тридцать пять лет назад, и уже тогда тот был довольно немолод. Удивлена, что он еще не на той стороне.

– Если ты с ним знакома, означает ли это неприятности для нас?

Теперь сойка задумалась, и Вир видел, как та опустила взгляд.

– Нет.

Она лгала. Ученик знал это. Или же… недоговаривала. Колючие льдистые глаза прожгли в пленнике дырку, и знавшая Кара процедила:

– Итак. У нас общие знакомые. Чего ему от тебя было надо?

– Погоди, – одернула ее Шерон. – Тебе не кажется, что очень невежливо не представиться, когда я назвала тебе свое имя?

Он хмыкнул:

– Она на меня напала первой, и теперь я ваш пленник. Это вам не кажется ли, что при таком раскладе просить о вежливости довольно самонадеянно?