Он все так же ходил в зал, постигая «Дорогу Тиона» и уже не удивляясь, что порой видит, как бьется сердце Эннио, или может почувствовать, как ноет сломанная ключица мессерэ Менлайо.

Порой прохожие расцветали разными красками или «раскладывались» перед его взором на части, и тогда он видел кровеносную систему или вовсе голый скелет.

– Еще рано, – прошептала Катрин. – Рано учиться лечить. Позже. Если колокольчик продолжит звенеть и прилетят еще светлячки.

Иногда он забывал о Каре. Тот не действовал, не приходил и не продолжал свои странные разговоры. Но как-то в толпе он заметил плоское, неприятное лицо арбалетчика Талетти. А в другой раз женщина, очень похожая на Монику, смотревшая на него, отвернулась слишком быстро и так же быстро скрылась, чтобы он мог решить, следила ли та за ним.

Но он не сомневался – люди Кара где-то близко. Виру это не мешало жить, просто он считал, что они – вполне приемлемый вариант.

Уж лучше, чем Облако.

Вир решил узнать про чудовищную собаку хоть что-то и даже сходить в публичную библиотеку, открытую каждому, кто готов заплатить четверть рен-марки и умеет читать. Но занятия фехтованием, а после них колокольчик забирали все свободное время.

И так бы продолжалось еще долго, если бы в один из дней его не поразило необычное чувство.

Как молния.

Боль, от которой на мгновение Вир задохнулся, и стало понятно, что это совсем не боль, а гнев.

Он всегда, всю свою жизнь, был спокоен и контролировал эмоции. Нэ смеялась над ним из-за этого и… уважала именно за это. Гнев, обида, презрение – все эти чувства Вир считал лишними. Он никогда не обижался на грубые слова в свой адрес и никогда не лез из-за них в драку. Кулаки, дубинку или даже нож парень предпочитал использовать лишь в крайних случаях, когда начинается физическое насилие.

А злость, пришедшая к нему сейчас, пришедшая без всякой причины, ошеломляла.

Он понимал, что это чувство совершенно неестественное, а потому сохранял ясность мысли и пытался проанализировать происходящее. Вне всякого сомнения, это еще одна сторона его обременительного дара, но вот только к чему она? Ученик Нэ мог оценить полезность того же зрения в ночи, но столь яркая эмоция, да еще не к месту?

А после, прямо сквозь стену, он «увидел» раздражающе красный, слабо мерцающий уголек, движущийся по городу совсем недалеко от него. Вир выскочил на улицу, на бегу застегивая рубашку и закатывая рукава. Потерял «уголь», тут же нашел на соседней улице и очень удивился, когда тот принял облик человека.

В висках сильно заломило, и боль вместе с закипающими эмоциями заставила Вира осторожно вдохнуть.

Мужчина, старше ученика Нэ, чуть ниже, с виду сильный и ловкий, смотрел без страха и улыбался дружелюбно. В нем не было зла, но все инстинкты шептали, что этот незнакомец очень опасен. Смертельно. И его следует убить.

Прямо сейчас.

Открытое правильное лицо, темные, чуть жесткие волосы и странные глаза. То ли ореховые, то ли желтые. Но что точно – в них было множество золотых искорок.

А еще левая рука смущала.

Затянутая в перчатку, она не выглядела необычной, но Вир знал (знал!) что с ней что-то не так и весь этот необоснованный гнев, ярость и желание влезть в драку из-за нее.