Бланке было жаль ее. А еще она ощутила внезапное уважение к этому треттинцу, которого только что посчитала из-за своего страха едва ли не врагом.

– Кто я? – спросила она у него.

– Ты? – Он словно бы удивился вопросу. – Ты Бланка Эрбет из Варена.

– Я волшебница?

Он дружелюбно рассмеялся, чуть откинув голову назад:

– Нет, сиора. Увы. Так Шестеро нам не благоволят, иначе все бы было гораздо проще в нашей истории. Ты не волшебница. И не тьма. И не та сторона. И не зло. Ты просто человек, который смог вступить… – Мильвио сделал неопределенный жест рукой, – назовем это дружбой. Вступить в дружбу с вещью зловещей и неприятной. Когда ты спасла меня там, в Скалзе, я очень хотел понять, кто или что это сделал. Найти его, задать несколько не самых вежливых вопросов. Полагал, что это игра Вэйрэна или кого-то из его слуг. Но, видя тебя, понимаю, что ты Бланка Эрбет из Варена. Про таких, как ты, раньше было известно. В эпоху, что была до той, в которой я родился. Вас называли пряхами. Или ткачами. Людьми, способными видеть основу мира, структуру, сотканную магией асторэ. Они различали нити, и Шестеро часто обращались к ним с вопросами. Но никто из прях, насколько я понимаю, не мог касаться этих структур столь сильно, как ты. Перчатка Вэйрэна усиливает твои возможности.

– Все пряхи были слепы?

– Неизвестно. Ничего не известно, кроме того, что Темный Наездник и его последователи уничтожили всех еще до начала Битвы на бледных равнинах Даула.

Бланка наконец-то отлипла от стены, что поддерживала ее, протянула Мильвио недопитый бокал:

– Как бы ни сложилось дальше, спасибо за честность.

– Сиора?

– Ты мог бы наврать. Сказать, что оставишь ее мне навсегда.

– И ты бы поверила?

– Я бы заставила себя поверить. – Горло сдавливал гадкий предательский ком. – Потому что хочу этого. Пребывать в самообмане порой легче, чем признать правду. А еще я благодарна тебе… вам… что вы не делаете меня пленницей.

– Это было бы глупо, – отозвалась Шерон, вполне понимая ее.

– Это было бы логично. Логично отобрать статуэтку прямо сейчас, не идти на риск, что я сбегу и скроюсь.

– Но ты не скроешься и не убежишь. Слишком хорошо я тебя знаю, моя сестра.

Бланка, вспомнив их разговор в Аркусе, в беседке, среди дождя, когда сожалела, что у нее нет сестры, на миг просветлела.

– Потому что твой мужчина сказал мудрую вещь: человек имеет право выбрать, как поступить, и ему представляется возможность оценить последствия своего поступка. Я не готова к последствиям бегства. Впрочем… к потере глаз я тоже совершенно не готова. Так что вам не стоит расслабляться и считать, что я смирилась.

– Ты Эрбет. Смирение не в твоей крови.