— Привет, скажи, ты видео с камер смотрел?

— С каких камер? — насмешливым тоном проговорил Никитин.

— Я так и думал, — раздраженно сказал Страхов и пояснил. — Напротив дома кафе стоит, его хозяин — мой знакомый. Он поставил в прошлом году камеры на улицу, после того как ему окна разбили.

В телефонной трубке раздалось чавканье.

— И что? — неохотно пробормотал Никитин и отхлебнул из чашки горячего чая.

— Ясно, — злобно прошипел Страхов, — сам схожу.

Никитин, вымотавшийся за рабочую неделю, только что получивший партию новых дел от начальства и первый раз за день присевший позавтракать, озверел от наглости нахального адвоката, который ещё в студенческие годы был известен неслыханной дерзостью и высокомерием. Он отложил свой завтрак и зарычал:

— Страхов, это твоя работа — доказывать его невиновность, — говорил он, делая особое ударение на слове твоя, — У меня и без вас дел по горло. То насильники, то воры. Ты и твоё дело — не центр вселенной, — и, закончив речь, снова отхлебнул из чашки.

Страхов гневно лязгнул зубами и, завершив звонок, отправился в кафе, чтобы увидеть запись с камер. Он предупредил хозяина заведения о своем скором приезде и попросил подготовить запись камер с двенадцатого апреля.

У зеркальных высоких дверей кафе его встретил тучный мужчина невысокого роста с редкой черной бородой на квадратном плоском лице в синем жилете охранника. Он проводил Страхова в узкую каморку, где был один источник освещения — тусклая лампа, стоящая на железной ножке в гофрированной резине. В крохотном помещении помимо лампы умещался деревянный стол, крутящее черное кресло с пластиковыми подлокотниками и старый стационарный компьютер. Охранник включил запись с камер и предложил Страхову сесть в кресло для удобства. Женя согласился, поблагодарил и придвинулся ближе к экрану, чтобы суметь различить хотя бы что-то в черно-белой записи плохого качества. Камеры захватывали только угол дома, а окон квартиры Зинаиды Степановны видно не было. Страхов просмотрел ночные записи и с плохим предчувствием стал пересматривать день до поджога. Его худшие предположения оправдались — с трех часов дня до семи часов вечера машина Измайлова девять раз проезжала мимо кафе. «Что ему понадобилось в этом районе?» — раздраженно подумал Страхов. Он сделал копию записи и, еще раз поблагодарив охранника за помощь, вышел из кафе и набрал номер Никитина.

— Объяви в розыск машину, — попросил Страхов, когда тот ответил на звонок.

— Ты знал, что твой друг связан с этим делом? — злобно спросил Никитин, заподозрив неладное.

— Как я мог это знать? — гневно прошипел Страхов, — Кроме того, еще не известно, точно ли он с ним связан.

— Хочешь сказать, что это просто совпадение? — недовольным тоном произнес Никитин.

— Хочу сказать, что я за тебя сделал всю работу, — отчетливо и злобно проговорил Страхов. — Прямо как в студенческие годы. Успевай списывать хотя бы.

— Я хорошо списал, не переживай, — проворчал Никитин и властно добавил, — В розыск я объявлю и машину, и твоего друга.

— Когда он был обычным человеком, полиция его пропажей не интересовалась, зато когда он стал подозреваемым, появился такой ажиотаж, — едким голосом сказал Страхов и, не услышав ответа, положил трубку.

Страхов приехал в офис, заполнил заявление по новому делу, которое дал ему Никита Петрович, и, закончив, снова просмотрел запись с камер и окончательно убедился, что это была машина Измайлова. Он позвонил Анне Владимировне, чтобы узнать, не терял ли Вова машину или не забирали ли ее родители, но получил отрицательный ответ.

Страхов написал Скородумову и попросил посоветовать психиатра, которого можно попросить провести психический анализ поведения Ильинского. «Если психиатр не обнаружит в его поведении никаких отклонение, думал Страхов, то защита будет строиться довольно просто: 205 статью никак не аргументировать, для 105 нет оснований, во всяком случае пока, мотива для причинения вреда имуществу тоже нет, ведь Ильинский прямой и единственный наследник, это почти его квартира. Допрос свидетелей, близко знающих подозреваемого покажет, что он порядочный гражданин. Следы порошка на пальцах Ильинский объяснил, нужно только взять подтверждение с начальника строительной бригады, где он работает. Всё это хорошо, — размышлял Страхов, — но следствию нужен обвиняемый». Он снова прокрутил видео с камер.

— Ох, Вова, что же ты опять натворил? — еле слышно вздохнул Страхов.