– А я вот считаю, что тебе, Лорик, бояться нечего. Ты всё правильно написала, и говорить будешь, как всё было. Чего тут бояться? И почему это журналист не может публично рассказать о том, как работал над статьёй? Какой такой закон он преступает, а? – с неожиданной горячностью Алла встала на сторону подруги.
– Вот они, журналюжки мои непутёвые! Да кто же говорит, что права не имеет, и тварь дрожащая?! Я только о том, что после реализации такого права можно и головы не сносить. Я вам про Фому, а вы – про Ерёму. Хотя, делайте, как хотите! Я ваше упрямство не переупрямлю. Только потом не приходите к Станиславу Яновичу сопли вытирать да синяки-шишки лечить. И закончим на этом!
Нагорнов отвернулся от подруг и с подчёркнутым вниманием занялся фирменным салатом. Лариса почувствовала, что своими проблемами начинает портить вечер. Хоть бы Вернин уже появился, что ли.
Но сегодня Нагорнов долго дуться не мог.
– Давайте, голубушки, потанцуем – предложил он, справившись с ворохом зелени. – Алла Аркадьевна, прошу вас на тур танго. Следующий танец за вами, Лариса Петровна!
Нагорнову, несмотря на заметную плешь, трудно было дать его лета. Это был хорошо сложенный, высокий, подтянутый, без намёка на «трудовую мозоль» любимец дам с гладким, открытым улыбчивым лицом. Одежду он предпочитал неформальную, с удовольствием поддерживал вошедший в моду стиль тинейджеров. Партикулярный костюм надевал только по самым официальным поводам, в другое время почти всегда ходил в джинсах и куртках, отчего выглядел ещё более моложаво. При беглом взгляде его можно было принять за легковесного прожигателя жизни, если бы не цепкость серьёзных голубых, слегка водянистых глаз.
Выйдя к танцполу, импозантный Стас и его ослепительная спутница мгновенно заставили примолкнуть зал. Все глаз не сводили с четы, напоказ выделывающей замысловатые па. Алла любила покрасоваться рядом со своим «молодым человеком», как называла она Нагорнова. Лариса тоже залюбовалась друзьями, и отвлеклась от их выступления, лишь когда кто-то бесцеремонно плюхнулся рядом на место Вернина.
Её беззастенчиво разглядывал какой-то незнакомый молодой нахал.
– Во пишут-то старички! – картавенько произнёс он, кивнув в сторону танцоров.
– Юноша, а местечко это занято, – строго проинформировала Лариса.
– Да я знаю, знаю! – опять совсем по-свойски откликнулся гость, и не думая освобождать чужое пространство. – А как вас зовут?
Это показалось Ларисе верхом беспардонности:
– А почему вы сперва не спросили, как пройти в библиотеку? – осведомилась она.
– А как туда пройти? – нимало не смутившись, расплылся в улыбке наглец.
– Вы как предпочитаете, чтобы я дала ответ – по-английски, по-русски, или на административном?
– Хотел бы я послушать, как звучит в ваших устах административный, но на первый случай ограничимся английским. Итак…
– А не пошли бы вы вон, сэр? – Ларисе уже было не до шуток, а танго всё не кончалось, и Алла всё закручивалась вокруг Стаса, ко всеобщему восторгу обнажая почти до бёдер свои божественные ноги. Наконец, оркестрик умолк, и раскрасневшаяся парочка неспешно двинулась в свой закуток.
– Да, в английских изъяснениях вы, бесспорно, дока, мэм. Но позвольте ещё несколько мгновений побыть в вашем обществе – малый уже открыто глумился, нужно было как-то избавляться от этого репья.
Лариса придвинулась почти к самому его лицу, различив смешение пивного душка с хорошим парфюмом и свежестью юного тщательно вымытого тела. Несмотря на грубые алкогольные нотки, запах у мальчишки был приятный. Она собралась уже нашептать ему на ушко всем известный адрес, как за стол порхнула Нилова.
– Вот, – показала Лариса на пришельца – припёрся самоходом, выставить не могу!