Он переставил на стол фужеры: один мне, другой себе. Зачем-то подышал в свой бокал, достал бутылку из пазов и вытер капельки конденсата тканевой салфеткой. В общем, разыграл целый спектакль, в то время как ко мне в голову пришла его следующая мысль.

"Ты думаешь так громко, что часть твоих мыслей просто-напросто просачивается мне в нейроноситель."

Мое терпение лопнуло.

— ПРЕКРАТИ! — я с грохотом опустила вилку на стол. Меня всю трясло от еле сдерживаемой ярости.

— Прекратить что? — бутылка замерла в руках Никеля.

— Это! — я тяжело дышала, стараясь не сорваться на крик. — Прекрати влезать в мои мысли без предупреждения.

Никель помолчал.

— Хорошо, не буду. Но тебе следует наладить связь с нейроносителем. Он существует отдельно от тебя, хотя и встроен в твое тело.

Мне отчаянно не хватало обычных телефонов в Набиле, хотя я не могла не признавать очевидного удобства этой технологии: при определенных навыках обмена мыслями можно общаться на расстоянии, не раскрывая рта и не прибегая к помощи рук. Правда, этот способ скорее подходит для сухого и краткого обмена новостями, чем для оживленной и интересной беседы: в чужую голову мысль доходила обезличенным набором слов, лишенных ритма и тембра, присущих человеческому голосу (1).

Я ничего не ответила. Никель поднял бутылку:

— Будешь? Земного алкоголя здесь не найти, придется довольствоваться тем, что есть.

Я помотала головой.

— Тогда возьмем с собой.

Тут вмешался Тимериус. Он вырвал из его рук бутылку, нисколько не боясь прикоснуться к чтецу, вскупорил ее одним движением и наполнил мой фужер до половины. Кстати, что это?

Название на этикетке было незнакомым. Я опасливо подняла свою порцию и понюхала бледно-розовую, кристально чистую жидкость, вдыхая легкий терпкий аромат.

Никель не остался в стороне и тоже наполнил свой бокал. Одновременно, не сговариваясь и не смотря друг на друга, мы отпили из фужеров. Я предусмотрительно напряглась и скривилась, ожидая почувствовать тяжелый вкус крепкого алкоголя, но вместо него языка коснулся обжигающе холодный, но приятный напиток. Лишь спустя пару секунд после глотка рот слегка онемел, а затем потеплел, оставив после себя хмельную легкость. Я приоткрыла рот и пошевелила языком, привыкая к необычному ощущению.

— Что это? — я повернулась к Борку.

— То, что пьют в Центре Разума, къерра.

Ник удовлетворенно кивнул головой.

— Неплохой выбор.