В пятой квартире открыли, не спросивши даже, кто и зачем. За дверью оказалась кругленькая старушка, изумленно взиравшая на пришельца. Из-за нее таращились две белые головенки – наверное, внуки.

– Извините, – заторопился Мисюня, – я хочу сообщить… В подвале вашего дома умирает человек. Сделайте что-нибудь… Позвоните…

И бегом кинулся к лестнице. Старушка и дети проводили его все тем же удивленным молчанием. Но теперь он хотя бы сделал, что мог.

***

Конечно, самым разумным было бы сразу же уходить прочь из города, благо, что дом, в подвале которого жил Черныш, находился почти что в лесу – рядом сосны росли. Но не бросить же сумку с деньгами! В конце концов «дача» тоже стоит на окраине, и никто не знает, что он там живет. Черныш, конечно же, не сказал. Так что сейчас – выйти из города, обойти его лесом – благо, не особенно далеко – и снова в город, но уже к развалинам двухэтажки, к сумке с деньгами. Опасно? Опасно. Но такого шанса больше не будет! А ночью, в темноте, делать ноги… И весь мир в кармане!

***

Время перевалило здорово за полдень, когда Мисюня добрался до «дачи». Никто его не схватил, не окликнул. В общем, пока все двигалось гладко. Только вот лопать хотелось до одурения. Не беда, можно и потерпеть. Неделями голодали…

Опасливо оглядевшись, бомж прошмыгнул в подъезд с сорванной дверью и по шаткой стонущей лестнице поднялся на верхний этаж. Все здесь было по-прежнему – без хозяина, похоже, никто визитов не наносил. Разбросав в углу кирпичи, Мисюня вытащил из завала спортивную сумку и облегченно вздохнул. Все. Деньги на месте. Теперь только ночи дождаться. Эх, еще бы пожрать…

Лестница вдруг заскрипела под чужими шагами. С хрустом сломалась ступенька, кто-то изматерился. Мисюня замер от страха. Неужели нашли? А может, может…

Не может. Нашли. Когда в комнату, где сидел, обнявшись с сумкой, Мисюня, ввалились два бугая с уголовными лицами, бедный бомжик сразу же понял, что это не бригада по слому, не дети и не жаждущие уединения алкаши. Понял – и онемел.

– Ага, попался, – радостно сообщил один из пришельцев. – Мы тебя, родной, весь день караулим. Наконец-то пришел. Сумку давай.

Мисюня молча опустил сумку на пол.

– Молодец! – похвалил его парень. – Теперь к стенке вставай!

В руке его неожиданно возник пистолет, а улыбка на лице стала шире и лучезарней.

– Ну, не тяни. Нам к Бате пора…

– Ребята, вы что, – промямлил бродяга, – я же деньги отдал…

– А нам фиолетово. Сказали – в расход, значит – в расход. Ну, адьё!

Мисюня, почувствовав смерть, шарахнулся в сторону – и ступил на прогнивший пол. Доски под ним подломились, и бомж в клубах пыли и граде щепок свалился вниз, на первый этаж.

– Ах ты, падла! – крикнул бандит с пистолетом и кинулся к возникшей в полу дыре. Второй рванул вниз по лестнице.

Мисюня лежал на полу. Кусок кирпича давил ему в бок, ныла ушибленная спина, но бомж не замечал этой боли. Из дыры в потолке на него смотрел зрачок пистолета, и лицо парнишки, стоявшего там, наверху, не сулило ничего, кроме смерти.