— Сын Тети?

— Да.

— Значит, мы не ошиблись. Он любит тебя?

— Я до сих пор не знаю.

На лбу старика обозначилась глубокая морщина.

— Необходимо, чтобы он тебя полюбил, и ты это знаешь. Может, ты пустила в ход не все приемы обольщения? Кто же может устоять перед тобой, первой красавицей Нижнего Египта? В ком не вызовут трепета твои прекрасные глаза и божественная фигура?

— И все-таки он меня еще не любит, великий жрец, — отвечала Нефер.

— Он должен тебя полюбить. Так желает Пепи, и ты знаешь, что воля царя — приказ.

— Он думает о другой.

— Да убьют меня одним ударом козел Мендеса и бог Апис! — взревел старик. — Эта другая никогда не полюбит его!

— Да что ты об этом знаешь, Херхор? Ты не можешь читать в сердце Нитокри, дочери Пепи.

— Этот юноша — враг, который может отобрать трон у ее отца.

— Порой любовь бывает дороже трона.

Херхор в гневе взмахнул руками, а потом вдруг сменил тон:

— Все готово. Помни: ты должна помешать ему доплыть до Мемфиса и усыпить его волю здесь. Богатство, роскошные праздники, хмельные вина, ласки и твои несравненные глаза… Он падет и позабудет все свои великие мечты.

— А если ты ошибаешься, великий жрец? — с иронией спросила Нефер.

— Все зависит от тебя — хочешь снова увидеть блеск двора и занять место, которое принадлежит тебе по рождению? Ты должна его околдовать и подрезать ему крылья. Этот ястребок еще молод, жил все время вдали от Мемфиса и не видел ничего, кроме песков пустыни. А ты так хороша… Миринри тебя полюбит.

Нефер отрицательно покачала головой.

— Сердце Сына Солнца, может быть, никогда не забьется ради Нефер, — печально сказала она.

Херхор пристально посмотрел на девушку и вдруг схватил ее за руку. Дикая радость блеснула в его глазах и озарила иссохшее лицо.