В переписке со своими советскими коллегами, и в частности с А.З. Манфредом, А.Р. Иоаннисян был откровенным. Причину своего отношения к административной работе, отнимающей у него значительное время, он разъяснил в письме от 1 апреля 1965 г., адресованном Альберту Захаровичу: «Моя судьба сложилась так, что я никогда не мог заниматься только научной работой, а вынужден был зарабатывать себе на жизнь, занимая различные административные должности»[661]. Видимо, по этой же причине он позднее. в конце 1970 г., писал ему же: «Моя административная должность, кстати, мне совсем не нужная, меня буквально губит, а избавиться от нее я пока никак не могу»[662]. Как бы то ни было, в те годы у него не было ни малейшего желания отказаться от занимаемой должности вице-президента АН АрмССР, о чем в Ереване знали многие. Он ее оставил лишь в 1986 г. по возрасту.
В то же время отметим, что в 1939 г., будучи молодым исследователем и еще не имея семьи, А.Р. Иоаннисян не проявлял особого желания заниматься административной работой. Поэтому он и обратился к Г.А. Арутюняну с просьбой освободить его от должности проректора ЕГУ, которую занимал с 1938 г.: «В настоящее время, однако, – писал он, – для меня выяснилось со всей определенностью, что дальнейшая административная работа, отнимающая все мое время… является непреодолимым препятствием для моего дальнейшего роста как научного работника». Имея на это все основания, он продолжал: «Всякий научный работник, систематически не следящий за новой монографической и журнальной литературой на русском и иностранных языках, неизбежно деквалифицируется. А между тем в настоящее время я как раз лишен этой возможности. Я, следовательно, не только не продвинулся вперед, но уже отстал даже по сравнению с такими же, как я, молодыми историками, работающими в Москве, с которыми еще год назад я находился на одном уровне»[663]. Несомненно, именно по этой причине он неоднократно рекомендовал мне поступить на постоянную работу в Институт всеобщей истории АН СССР. Впервые он со мной заговорил на эту тему летом 1980 г. в санатории АН СССР «Узкое», когда я был еще аспирантом.
После выхода в свет монографии А.Р. Иоаннисяна о коммунистических идеях в годы Французской революции он в своей переписке с советскими коллегами признавался, что имел желание написать новую книгу, посвященную «Заговору Равных». В недатированном письме Н.М. Дружинину он писал: «Я недавно вернулся из Парижа, где собрал много интересных материалов по истории “Заговора Равных”. Сейчас пишу монографию на эту тему, которая явится как бы продолжением моей предыдущей книги. Правда, мне теперь очень мешает административная работа, которую мне опять навязали»[664]. Оно было, несомненно, написано во второй половине 1960-х гг., о чем свидетельствует его письмо от 30 октября 1967 г. Б.Ф. Поршневу: «Сердечно благодарю Вас за Ваш теплый отзыв о моей книге[665]. Такой отзыв дает не только моральное удовлетворение, но и является стимулом для дальнейшей работы. Я уже говорил Вам, что хочу написать монографию о “Заговоре Равных”. Конечно, мне очень мешает теперь административная работа, которая отнимает много времени. Но все же постараюсь осуществить свой замысел»[666]. В письме же от 28 апреля 1969 г, вице-президенту АН СССР академику А.М. Румянцеву он писал: «Я еду на три месяца во Францию для сбора материалов по теме “Заговор Равных”»[667].
Об этом его желании знал и В.М. Далин, о чем свидетельствует его недатированное письмо к А.Р. Иоаннисяну, написанное, судя по содержанию, в 1978 г.: «Спасибо за присылку оттиска [668] – я прочитал его с большим интересом. Эта статья еще раз показывает, что Вы являетесь неутомимым искателем проявления коммунистических идей и что эти поиски, к счастью, являются успешными и плодотворными. Мне только неясно, будет ли ваш труд[669] охватывать весь период от “Заговора’à до 30-ых годов или вы все же осветите “Заговор’à в отдельной книге»?[670] Виктор Моисеевич, несомненно, был в курсе его научных намерений, отраженных в составленном им в 1967 г. документе «Обоснование научной командировки в Париж». В этом документе, определяя опубликованную в 1966 г. свою книгу «Коммунистические идеи в годы Великой французской революции» «первой частью исследования, посвященного коммунистической мысли эпохи революции», он отмечал: «Вторая часть должна охватить период 17941815 гг., т. е. период термидорианской реакции, Директории и диктатуры Наполеона. Именно к этому периоду относится первое коммунистическое политическое движение – “Заговор Бабефа”, дальнейшее распространение коммунистических идей, зарождение двух систем утопического социализма – сен-симонизма и фурьеризма»[671].
К сожалению, А.Р. Иоаннисяну так и не удалось осуществить свой замысел написания книги о «Заговоре Равных», тем более что он мог бы выдвинуть совершенно новые, в отличие от своих даже очень известных предшественников, более объективные трактовки этого важнейшего события времен Французский революции. В конце 1971 г. он писал А.З. Манфреду: «Работаю очень много. Целыми днями сижу в Академии наук, так как моя административная работа отнимает все больше и больше времени. Писать для себя имею возможность только по субботам и воскресеньям. Это тем более обидно, что, по мере работы, я все более убеждаюсь в ценности собранных мной в Париже материалов. Для “Французского ежегодника’à я думал написать статью “Жерминаль IV года”, посвященную в основном пропаганде и агитации “равных’à до закона 24 жерминаля, положившего конец их публичной агитации. Вы знаете, что Матьез и многие другие, рассмотривая “Заговор равных’à как последнюю вспышку якобинского движения, утверждали, что бабувисты вели агитацию лишь за восстановление конституции 1793 года и что коммунизм был лишь тайной целью некоторых последователей Бабефа, целью, которую они не только не пропагандировали, но даже тщательно скрывали[672]. В действительности же все обстояло не так, и тщательное изучение архивных материалов и прессы дает совсем иную картину. Я отделил и сгруппировал уже все собранные мной материалы и пишу по мере возможности, хотя часто отвлекаюсь в сторону, так как, скажем, один лишь вопрос об Антонеле представляет исключительный интерес. Когда, однако, закончу, не знаю»[673]. Но этой статьи, к сожалению, он не написал.
Отметим, что единственную дошедшую до нас неизданную работу А.Р. Иоаннисяна о «Заговоре равных» автор этих строк обнаружил в его личном архиве. Речь идет о машинописной копии его выступления на французском языке, представленного 22 мая 1976 г. в Дижоне на VII конференции советских и французских историков под заглавием «Два замечания о “Заговоре равных”», которую я включил в сборник его неопубликованных статей[674]. Об этом его выступлении весьма положительно отозвался А.З. Манфред: «На вечернем заседании, проходившем под председательством А.З. Манфреда, был заслушан доклад А.Р. Иоаннисяна “Два замечания о «Заговоре равных»”. На интересном архивном материале, хранящемся во Франции, но не известном исследователям, А.Р. Иоаннисян выявил идейную позицию Дебона, остававшуюся ранее неизвестной, и раскрыл деятельность других участников “Заговора Равных”»[675].
В отличие от советских и французских коллег – А.З. Манфреда, В.М. Далина, А.В. Адо, Ж. Годшо и др., А.Р. Иоаннисян на протяжении всей своей долгой деятельности никогда не выказывал интереса к самой сложной из дисциплин исторической науки – историографии, явно не имея вкуса к критическому анализу научного наследия своих предшественников. Почти такое же отношение он проявлял к исследованиям современников. Оценка новейших достижений исторической науки его не привлекала. За все годы им было опубликовано лишь несколько рецензий, одну из которых на книгу В.М. Далина «Из истории социальной мысли во Франции» он написал по просьбе заместителя главного редактора «Новой и новейшей истории» Е.И. Тряпицына[676].
В научной деятельности А.З. Манфреда, В.М. Далина, В.Г. Трухановского, С.Л. Тихвинского и многих других коллег и современников А.Р. Иоаннисяна немалое место занимала редакторская работа. О нем самом того же сказать нельзя. Он, конечно, внес свою лепту в редактирование таких авторитетных коллективных изданий, как «Всемирная история», «Армянская советская энциклопедия», в редакционные коллеги которых он был включен[677]. Помимо того, он способствовал изданию журнала АН АрмССР «Известия: общественные науки», ответственным редактором которого был в 19481949 гг., возглавлял работу редколлегии серии «Литературные памятники», издававшейся на армянском языке. Тем не менее едва ли можно считать редакторскую работу его стихией.
Он редактировал только две научные книги[678], крайне редко соглашался быть членом редакционной коллегии того или иного издания[679]. По свидетельству главного редактора «Историко-филологического журнала» АН АрмССР М.Г Нерсисяна, на все его предложения о вхождении А.Р. Иоаннисяна в состав редакционной коллегии этого издания тот отвечал отказом. Об этом свидетельствует также его включение в состав редакционной коллеги «Советской исторической энциклопедии», о чем 30 декабря 1958 г. ему сообщил ее главный редактор Е.М. Жуков[680]. Однако его фамилия в составе Главной редакции этого авторитетного научного издания номинально числилась лишь в первых двух томах[681], поскольку 3 октября 1962 г. он обратился к Е.М. Жукову с просьбой вывести его из состава: «Я фактически не принимал и не принимаю участия в редактировании “Исторической энциклопедии”. Поэтому с моей стороны было бы недобросовестно продолжать числиться в составе Главной редакции. Прошу Вас поэтому оформить существующее положение, т. е. вывести меня из состава Главной редакции»[682]. В те годы мало кто мог бы так поступить.
А.Р Иоаннисян, однако, активно занимался педагогической и, как уже отметили, административной работой. В 1931–1960 гг. он читал курс по Новой истории Западной Европы в ЕГУ, в 1938–1960 гг. занимал там же должность заведующего кафедрой по Новой истории, а в 1938–1947 гг. – проректора по науке. Почти 40 лет он занимал высокие руководящие посты в отделении общественных наук АН АрмССР: директора Института истории (1947–1953), академика-секретаря (1949–1960), вице-президента (1960–1963, 1967–1986) и др. Благодаря его личным усилиям было налажено тесное научное сотрудничество между АН АрмССР и АН Венгрии, результатом которого стал ценный сборник статей по истории армяно-венгерских связей, написанный с участием сотрудников обеих организаций [683].
На протяжении всей своей жизни А.Р. Иоаннисян чтил память своего учителя В.П. Волгина. Учитывая это обстоятельство, его коллеги не раз обращались к нему с просьбой письменно дать научные оценки работам Вячеслава Петровича, даже еще при его жизни. В письме от 21 января 1954 г. Ф.В. Потемкин предложил ему вместе с С.Д. Сказкиным и с ним стать одним из соавторов статьи, которую они собирались опубликовать в связи с его 70-летием[684]. Поскольку такой статьи в советских научных изданиях не было опубликовано[685], можно предположить, что, по всей вероятности, именно В.П. Волгин заставил их отказаться от такого намерения[686].
В 1959 г. Институт истории АН СССР выдвинул кандидатуру В.П. Волгина на присуждение Ленинской премии. В этой связи Комитет по ленинским премиям в области науки и техники при Совете Министров СССР обратился к А.Р. Иоаннисяну с просьбой дать заключение о труде В.П. Волгина «Развитие общественной мысли во Франции в XVIII веке», о чем свидетельствует письмо В.М. Хвостова от 30 декабря[687], а также дважды пригласил его на заседания секции исторических наук, которые должны были состояться 16 января и 26 января 1961 г.[688]
30 марта 1960 г. состоялось заседание Группы по истории социалистических идей при Институте истории АН СССР, которое было посвящено, как отметил председательствующий Б.Ф. Поршнев, «обсуждению выдвинутых на соискание Ленинской премии работ акад[емика] В.П. Волгина в области домарксовых социалистических учений»[689]. На этом заседании присутствовали 45 человек,
A. Р. Иоаннисян принял участие заочно, и его довольно пространный отзыв огласил Б.Ф. Поршнев[690]. Дав краткие оценки основным трудам B. П. Волгина, он заключил: «Работы В.П. Волгина как по своему содержанию, так и по своему оформлению являются образцом подлинно научного исследования. Написанные прекрасным языком, они отличаются глубиной анализа, логичностью изложения, четкостью формулировок»[691]. Он вкратце изложил присущие научному творчеству Вячеслава Петровича характерные черты: «В.П. Волгину, как крупному ученому, органически чужды дешевые приемы поверхностного “гелертерства’à – перегрузка работ цитатами, ненужными ссылками, разбухшим “научным аппаратом”. Но все его исследования – результат тщательной, кропотливейшей работы, глубокого и исчерпывающего изучения источников, большой и всесторонней эрудиции»[692].
Поскольку в июне 1979 г. Отделение истории АН СССР планировало провести научную сессию, посвященную 100-летию со дня рождения В.П. Волгина, академик-секретарь отделения Е.М. Жуков 27 апреля 1979 г. обратился к А.Р Иоаннисяну: «Не могли бы Вы выступить на этой сессии с основным докладом как один из ближайших учеников и продолжателей научных традиций В.П. Волгина»[693]. К сожалению, на этом заседании, на котором я присутствовал, его не было.
Отметим также, что свою основную книгу «Коммунистические идеи в годы Великой французской революции» Абгар Рубенович посвятил «незабвенной памяти академика Вячеслава Петровича Волгина».
А.Р Иоаннисян с глубоким почтением относился и к А.З. Манфреду. В их личных архивах сохранилось множество теплых писем обоих, написанных в 1950-1970-х гг. Письма эти, личного и служебного характера, являются неопровержимым доказательством бескорыстной дружбы и тесного научного сотрудничества двух выдающихся историков, прилагавших все свои усилия не только для оказания, по возможности, содействия друг другу, но и для развития советского франковедения. 19 марта 1965 г. А.Р. Иоаннисян писал Альберту Захаровичу: «Я, наконец, полностью закончил свою монографию “Коммунистические идеи в годы Великой французской революции”. Должен также сказать Вам вполне откровенно, что Вы единственный человек, на которого я могу надеяться как на историка-специалиста, который согласился прочесть мою монографию и дать ей объективную оценку»[694]. В ответном, недатированном письме А.З. Манфред высоко оценил эту книгу: «Судя по тому, что мне пришлось читать и что Вы мне рассказывали о собранных Вами материалах – эта книга будет большим событием не только в Вашей научной биографии, но и скажет новое слово и в науке – в истории социалистических идей XVIII века, в истории революции. Могу Вам сообщить новость, которая будет Вам приятна, Еще до отъезда в Кисловодск я беседовал с Влад[имиром] Михайловичем] Хвостовым о Вашей книге и мы договорились, что она пройдет через наш Ученый совет по всеобщей истории и будет выпущена как издание Института истории АН СССР. Я думаю, что на заседании Совета я ее сам представлю от группы по истории Франции»[695].
Абгар Рубенович писал 1 апреля 1965 г. А.З. Манфреду: «Для меня сейчас самое важное, чтобы Вы ее прочли. Я знаю, что Вы и так перегружены и для Вас это большой дополнительный труд, но я все же надеюсь, что Вы не откажете мне в этой просьбе. Ведь где бы и как бы моя книга ни печаталась, редактором, как я твердо рассчитываю, будете только Вы[696]. Кроме того, Ваш отзыв будет иметь решающее значение и без него вряд ли можно будет что-либо предпринять для включения ее в издательский план»[697]. А.З. Манфред в 1965 г. написал на рукопись этой книги положительный отзыв, машинописная копия которого сохранилась в личном архиве А.Р. Иоаннисяна[698], а после ее выхода он откровенно признавал в недатированном письме: «Все, что я писал о Вашей книге и все, что делал в связи с ней, – все это по велению сердца и по искренней моей радости, что Вы создали хорошую книгу»[699].
Альберт Захарович во многом способствовал публикации рецензий на эту книгу в авторитетных советских научных журналах. «Я беседовал с А.В. Адо, – писал он А.Р Иоаннисяну 3 февраля 1967 г., – затем звонил в редакцию “В[опросов] и[стории]’à и в итоге достигнута полная договоренность: Адо в ближайшее время напишет рецензию, и она будет помещена в журнале[700]. Во втором журнале – “Н[овая] и н[овейшая] и[стория]’à – дело несколько сложнее. Когда я с ними подвел разговор на эту тему, мне сказали, что рецензия поручена Г.С. Кучеренко и Б.Ф. Поршневу; последнему она будет переслана в Париж. Что-либо изменить мне не удалось. Я смог лишь дать Кучеренко ориентирующие его соображения, и он мне сообщил, что все будет как следует»[701].
Отметим, что А.З. Манфред и до этого, после прочтения рукописи статьи Абгара Рубеновича о коммунистических идеях в 17921796 гг.[702], предназначенной для публикации во «Французском ежегоднике», в письме от 9 июня 1962 г. писал ему: «Я получил Вашу статью вслед за В[ашей] телеграммой. Статью я прочел. Она превосходна. Все приводимые Вами материалы о коммунистических идеях Борье, Ромье, Сабаро, Дюкрюи, Леже и др[угих] –