Подробную картину строительной активности Августа в Городе даёт и Светоний, поясняя при этом смысл и назначение ряда построек, а также называя и тех, кто сыграл выдающуюся роль в украшении Рима новыми великолепными зданиями: «Вид столицы ещё не соответствовал величию державы, Рим ещё страдал от наводнений и пожаров. Он так отстроил город, что по праву гордился тем, что принял Рим кирпичным, а оставляет мраморным; и он сделал всё, что может предвидеть человеческий разум, для безопасности города на будущие времена. Общественных зданий он выстроил очень много; из них важнейшие – форум с храмом Марса Мстителя, святилище Аполлона на Палатине, храм Юпитера Громовержца на Капитолии. Форум он начал строить, видя, что для толп народа и множества судебных дел уже недостаточно двух площадей и нужна третья; поэтому же он поспешил открыть этот форум, не дожидаясь окончания Марсова храма, и отвёл его для уголовных судов и для жеребьёвки судей. О храме Марса он дал обет во время филиппийской войны, в которой он мстил за отца; и он постановил, чтобы здесь принимал сенат решения о войнах и триумфах, отсюда отправлялись в провинции военачальники, сюда приносили украшения триумфов полководцы, возвращаясь с победой. Святилище Аполлона он воздвиг в той части палатинского дворца, которую, по словам гадателей, избрал себе бог ударом молнии, и к храму присоединил портики с латинской и греческой библиотекой; здесь на склоне лет он часто созывал сенат и просматривал списки судей. Юпитеру Громовержцу он посвятил храм в память избавления от опасности, когда во время кантабрийской войны при ночном переходе молния ударила прямо перед его носилками и убила раба, который шел с факелом. Некоторые здания он построил от чужого имени, от лица своих внуков, жены и сестры – например портик и базилику Гая и Луция, портики Ливии и Октавии, театр Марцелла. Да и другим видным гражданам он настойчиво советовал украшать город по мере возможностей каждого, воздвигая новые памятники или восстанавливая и улучшая старые. И много построек было тогда воздвигнуто многими гражданами: Марцием Филиппом – храм Геркулеса Мусагета, Луцием Корнифицием – храм Дианы, Азинием Поллионом – атрий Свободы, Мунацием Планком – храм Сатурна, Корнелием Бальбом – театр, Статилием Тавром – амфитеатр, а Марком Агриппой – многие другие превосходные постройки»[1511].
Выдающаяся роль Агриппы как архитектора вовсе не случайна. Еще в юности, находясь вместе с Октавием и Меценатом в Аполлонии при македонских легионах, готовящихся к задуманному Цезарем великому походу на Парфию, он усердно изучал не только военное дело, но также и архитектуру. Как говорится, талантливый человек талантлив во всём. Марк отлично овладел этими обеими, совершенно непохожими профессиями. Потому блестяще проявил себя и в сражениях на суше и на море, и в качестве архитектора. Чтобы оценить размах его строительной деятельности, достаточно только напомнить, что в столице под руководством Агриппы было построено 700 водохранилищ, 500 фонтанов и 130 распределительных резервуаров. Всё это украсили тремя сотнями статуй, как бронзовых, так и мраморных, и четырьмя сотнями мраморных колонн[1512]. Собственно, с реорганизации водоснабжения в Риме и началась слава ближайшего соратника Октавиана как выдающегося архитектора и инженера. Помимо строительства фонтанов Агриппа возглавил проведение акведуков. Ещё во время своего эдилитета в 33 г. до н. э. он построил Юлиев акведук и отремонтировал акведук Тепула. В дальнейшем тщаниями Агриппы были отремонтированы и снова вошли в строй акведуки Аппия, Старый Аниен и Марция. Наконец, в 19 г. до н. э. завершилось строительство акведука Дева[1513].
Любопытно, что столь образцовое налаживание водоснабжения в Риме имело в конце тридцатых годов до н. э. не только практическое, но и идеологическое значение. Оно ведь проходило в годы решающего противостояния между триумвирами и должно было в глазах римского народа подчеркнуть: пока Антоний растрачивает своё состояние с враждебной Риму царицей в Александрии, наследник Цезаря, от чьего имени вершил свои труды Агриппа, так много полезного делает для граждан[1514]. Напомним, что тогда же в Городе была приведена в порядок канализация, отремонтированы общественные здания и улицы. Потому полезность для народа Рима этой строительной деятельности заставила многих позабыть, откуда, собственно, у сподвижника Октавиана взялись средства для такого размаха работ. Ведь всё строилось и ремонтировалось за его счёт! А источник такого изобилия был известен – проскриции. К примеру, именно Марку достались то ли всё имущество и средства, то ли значительная их часть главного злодея-заговорщика Гая Кассия Лонгина[1515].
Архитектурные и инженерные труды Агриппы продолжились и после обретения его другом единовластия. В Риме появились самые знаменитые сооружения, связанные с именем славного полководца-архитектора. Прежде всего, это Септа Юлия, начатая ещё при Цезаре, завершённая и освящённая в 26 г. до н. э., куда перенесли голосования всех комиций – и куриатных, и центуриатных, и трибутных[1516]. Но самым знаменитым является Пантеон – «всебожественный» храм. Он был сооружён в 27–25 гг. до н. э. и посвящён решающей победе Октавиана над флотом Антония и Клеопатры в битве при Акциуме. Теперь же главный творец этой победы за свой счёт построил храм в память о ней. На фризе было увековечено его имя «M. AGRIPPA. L. F. COS. TERTIVM. FECIT.» (Марк Агриппа, сын Луция, избранный консулом в третий раз, построил). Плиний Старший в своей «Естественной истории» приводит надпись на храме: «Из сиракузской меди сделаны в Пантеоне капители колонн, установленные Марком Агриппой»[1517].
Храм, построенный на Марсовом поле, стоит там и по сей день. По счастью, будучи в Средние века превращён в христианскую церковь, он прекрасно сохранился в первоначальном виде. Только вид этот – времён правления не Августа, а императора Адриана (117–138 гг.). Дело в том, что за полтора века Пантеон заметно обветшал, сильно пострадал от великого пожара Рима в 80 г. при императоре Тите, и его дальнейшая сохранность оказалась под угрозой. Большой ценитель выдающихся памятников архитектуры Адриан распорядился храм отреставрировать, практически возведя его заново. Работами руководил великий инженер и архитектор Аполлодор Дамасский. Он исключительно бережно отнёсся к трудам своего предшественника. Современные исследования показали, что Пантеон Аполлодора в основном повторил Пантеон Агриппы[1518]. Очевидно такой была воля Адриана. Ведь по его повелению на фасаде сохранилась надпись с именем первого строителя храма[1519].
Ныне Пантеон, как и во времена Августа и Адриана, являет собой огромную ротонду, покрытую полусферическим куполом диаметром 45 метров. Высота сооружения 42 метра. Самая удивительная особенность храма – девятиметровое отверстие в центре купола, именуемое «Око Пантеона». Вход подчёркивает портик из 16 гранитных колонн коринфского ордера. Реставратору храма эллину Аполлодору удалось соединить в Пантеоне Рим с Элладой, придав этому по-римски монументальному сооружению греческую гармонию и красоту[1520].
Согласно сведениям Диона Кассия, по замыслу его архитектора храм должен был носить иное название: «Также был достроен так называемый Пантеон. Такое название он, возможно, получил потому, что среди украшавших его статуй были изображения многих божеств, в том числе Марса и Венеры, но, по моему мнению, связано оно с тем, что его куполообразная крыша напоминает небеса. Агриппа хотел поставить там статую Августа и назвать это здание в его честь; но когда тот отказался и от той, и от другой почести, он поместил в самом храме статую старшего Цезаря, а в преддверии – изображения Августа и своё собственное. И поскольку сделано это было Агриппой не из-за тщеславного соперничества с Августом, но из-за его неизменного благорасположения к нему и постоянного попечения о благе государства, Август не только никак не осудил его за эти действия, но, напротив, выказал ему ещё больший почёт»[1521].
Действительно, Агриппа никак не мог помышлять даже о подобии соперничества с Августом, являя собой образец беспредельной преданности и непоколебимо верного служения своему патрону. Во всей мировой истории такие примеры единичны! В то же время доблестный Марк гордился и своими личными заслугами. Украшая Рим, он позаботился о том, чтобы потомки не забыли его славных деяний. «В память о своих морских победах он построил портик Нептуна, придав ему особый блеск картинами о походах аргонавтов»[1522]. Легко догадаться, что речь идёт о победах при Милах, Навлохе и Акциуме.
Особой заслугой Агриппы, обеспечившей ему долгую благодарную память населения Рима, должно признать строительство терм, получивших его имя. Такой банный комплекс, завершённый в 19 г. до н. э., был новшеством для Города, давшим его населению доступ к приятному времяпровождению, где телесные удовольствия сочетались с культурным досугом[1523]. Необходимо отметить, что «Марк Випсаний всегда был в курсе последних технических новинок и использовал их при строительстве»[1524].
Помимо терм римляне не могли не оценить и прекрасные сады Агриппы, разбитые на Марсовом поле и окружавшие канал и искусственное озеро, прорытые также по его распоряжению. Благодаря этому место, использовавшееся ранее для воинской подготовки, а также проведения центуриатных комиций, стало большой зоной отдыха, каковой в столице ранее не было. Это символизировало то, что Риму не грозят более войны и вторжения неприятеля. Важно и следующее: ранее только нобили и богатые всадники могли позволить себе отдых на виллах, где были и бани, и роскошные сады, украшенные вывезенными из Греции и эллинистических государств произведениями искусства. Отныне же, благодаря Агриппе и, само собой, тому, кто правил Империей, доступ к подобному отдыху получили и простые квириты[1525].
Когда Агриппа внезапно жестоко заболел, и стал очевиден наихудший исход, то «перед смертью свои сады и бани, названные его именем, он оставил гражданам, чтобы они могли там мыться бесплатно, и для этой цели передал Августу некоторые свои имения. И император не только обратил их в государственную собственность, но раздал народу по сто денариев на человека, как бы исполняя распоряжение Агриппы»[1526].
Строительная политика императора опиралась и на деяния предшественников времён заката республики. Так Помпей построил большой постоянный театр для народа, Цезарь завещал квиритам свои сады. Но Август с Агриппой пошли много дальше. Доблестный Марк в публичной речи сказал, что все картины и статуи, в Риме обретающиеся, должны превратиться в общенародное достояние, но не быть удалёнными в изгнание по виллам богачей. Возможно, и Август, и Агриппа опирались здесь на изречение Цицерона о том, что римский народ, ненавидя роскошь частных лиц, высоко ценит её в делах общественных[1527]. Надо сказать, что в Городе, благодаря победоносным войнам, скопилось превеликое множество произведений искусства. К примеру, в 168 г. до н. э. в триумфе Эмилия Павла после победы в Третьей Македонской войне, длившемся три дня, «первый из них едва вместил назначенное зрелище: с утра и до темна на двухстах пятидесяти колесницах везли захваченные у врага статуи, картины и гигантские изваяния»[1528]. И это была далеко не последняя «экспроприация» римлянами культурных ценностей эллинской цивилизации…
Украшая свои творения греческими скульптурами, Агриппа проявил изысканный вкус: близ терм была установлена статуя Апоксиомена работы гениального Лисиппа (390–300 гг. до н. э.), а в садах в числе иных прославленных скульптур находился его же «Павший лев».
С зодчеством Марка Випсания связаны мост через Тибр, получивший его имя, а также знаменитая карта Римской империи, высеченная в мраморе. Она была установлена в портике Агриппы, сооружённом уже после его смерти тщаниями его сестры Випса-нии Поллы на основании сохранившихся чертежей брата.
Ранний уход ближайшего соратника стал огромной потерей для Августа. В военном отношении замена быстро нашлась в лице Тиберия. Что же до высококвалифицированных зодчих, то в Риме не наблюдалось их недостатка. Потому обустройство столицы и строительство в разных городах Империи успешно продолжались. 30 января 9 г. до н. э., как уже упоминалось, в Риме на Марсовом поле был освящён алтарь Мира. Церемонию приурочили к дню рождения Ливии. Алтарь символизировал наступление мира для державы. К 9 г. до н. э. завершилась череда войн – в Кантабрии, Реции, Паннонии. Друз успешно воевал в Германии, где победа также казалась близкой. Недалеко от алтаря Мира был воздвигнут тридцатиметровый обелиск, доставленный из Египта. Его установка знаменовала присоединение к Империи этого эллинистического царства. Обелиск также нёс на себе шар – символ Земли и служил отбрасывателем тени для гигантских солнечных часов и календаря. Его теневые линии достигали 400 метров. Считается, что это были самые большие часы и самый большой календарь всех времён[1529].
Крупнейшим общественным сооружением в Риме стал Форум Августа[1530]. Решившись на его создание, принцепс следовал примеру божественного Юлия и достойно продолжил заложенную Цезарем традицию императорских форумов. Исторический форум города Рима, складывавшийся на протяжении столетий, становился тесен для общественной жизни. Потому Цезарь задумал строительство своего Форума как раз для расширения существующего. Он занял территорию площадью 170 на 75 метров. Главным его сооружением стал храм Венеры Прародительницы. Выбор понятный, ибо Юлии считали себя потомками «пенорождённой» богини. В центре площади была установлена величественная конная статуя Цезаря. Находилась на его Форуме также так называемая Серебряная базилика, где деловые люди стали вести своего рода биржевые операции.
Форум Августа решительно отличался от своих предшественников. Он заранее не планировался как центр общественной жизни и уж никак не мыслился как деловой центр. Это было, прежде всего, парадное сооружение, имевшее чёткую единую концепцию и ставшее монументальным обрамлением официальных зданий римского государства[1531]. Форум представлял собой квадрат, отгороженный стеной тридцатиметровой высоты от остального города. Здесь вершились дела государственного значения. Август на Форуме, о чём сообщал Светоний, производил жеребьёвку судей. Здесь сенат, воплощая волю принцепса, официально решал вопросы войны и мира. На нём же встречали высоких зарубежных гостей – царей, подчинённых, либо союзных Риму, приносили жертвы наместники, отправлявшиеся в свои провинции[1532].
Крупнейшим зданием на Форуме Августа был храм Марса Мстителя, построенный как символ отмщения за гибель Гая Юлия Цезаря. Он значительно превосходил храм Венеры Прародительницы и стоял на мощном подиуме, облицованном мрамором. С трёх сторон его окружали высокие – до пятнадцати метров колонны коринфского ордера. В глубокой и широкой абсиде в глубине храма стояли статуи Венеры, Марса и Цезаря[1533]. В здании хранились реликвии Римского государства. Сюда же по распоряжению Августа были помещены орлы римских легионов, некогда захваченные парфянами и в его правление возвращённые. Фронтон украшали статуя Марса с копьём, стоящая между изображениями Венеры и Фортуны, а также изваяния Ромула, богини Ромы и Тибра[1534]. Перед самим храмом в центре площади возвышалась четырнадцатиметровая статуя-колосс создателя Форума Августа[1535].
В правление основателя Принципата зодчество в Римской державе достигает невиданного ранее расцвета, поскольку власть правильно увидела в нём наиболее удачные способы выражения государственных идей[1536]. А чем выше художественность творений, тем сильнее их воздействие на возвеличивание Империи и её основателя. Прекрасно понимая свою ответственность за всю необъятную державу, простирающуюся от Атлантики до Приазовья, от Нижнего Рейна до порогов Нила, от Атласских гор на западе Мавритании до Месопотамии и Закавказья, Август поощрял строительство выдающихся архитектурных памятников и в провинциях. Там возводится множество великолепных храмов, триумфальных арок, амфитеатров, прокладываются прекрасные дороги, проводятся акведуки. Как в древних городах, вошедших в состав Империи, так и в новых, появляющихся уже в результате римского господства, расцветают образование и культура. Продвижение культуры римской в восточных провинциях отнюдь не ограничивает развитие там уже укоренившейся культуры эллинистической. Именно при Августе ускоряется процесс слияния эллинского и римского материального и духовного наследия в единую античную цивилизацию. Рим и Эллада не противостоят друг другу. Потомки Ромула уже не робкие и порой неумелые ученики эллинов, они равноправны и равновелики со своими учителями.
Следует обратить особое внимание на расцвет римской скульптуры в эпоху Августа. Он был далеко не случаен, ибо уже в годы Поздней республики этот вид искусства в ходе значительной эволюции обрёл свою художественную самостоятельность. Ранее римская скульптура испытала сильное влияние этрусской, в эпоху расцвета республики – воздействие эллинских традиций. При этом она сумела обрести своё лицо, характерной чертой которого стало стремление римских мастеров к как можно большей точности изображения действительности, передачи индивидуальных особенностей в скульптурных портретах. В годы заката республики можно говорить о наличии в римском искусстве различных типов портретов. Здесь и статуи римлян, закутанных в тоги и совершающих жертвоприношения; полководцев, облик которых изобилует признаками героизма; ораторов, выступающих на форуме перед народом[1537]. Мастера тех грозных времён не только умело передавали индивидуальные особенности, но позволяли ощутить трагизм эпохи непрекращающихся войн, тревог, волнений, связанных с нарастанием противоречий в гражданском обществе. По справедливой характеристике отечественного искусствоведа Г. И. Соколова: «В портретах Республики римляне, какими бы малопривлекательными они не казались внешне, поражают иногда благородством, порой беспринципностью и жестокостью, но их всегда отличает сила духа и стойкость характера»[1538]. На эпоху Августа приходится бурный подъём искусства скульптурных портретов, поскольку изображения и самого принцепса, и членов его семьи, и виднейших соратников, наконец, богов во множестве реставрируемых и вновь строящихся храмах были замечательно востребованы. Статуи и бюсты самого Августа весьма разнообразны. Он предстаёт и как полководец, и как великий понтифик, с накинутым на голову краем тоги, наконец, как Юпитер, восседающий на троне. Сохранилось и множество бюстов, на которых Август изображён молодым, полным сил человеком[1539]. Все портреты императора подчёркивали римский дух, подтверждая его приверженность старым добрым отеческим обычаям. Как правило, эти скульптуры отличаются скромностью, на них отсутствуют атрибуты власти. Они концентрируют внимание только на самом человеке. Характерна причёска на портретах императора. Если в молодости его волосы несколько взлохмачены, то в зрелом возрасте они спадают на лоб почти ровными прядями, что является свидетельством возврата к староримским формам. Такую же причёску мы видим на скульптурных портретах Марка Випсания Агриппы. Они показывают нам человека огромной энергии и силы[1540].