На повестку дня все активнее выходит проблема создания искусственного интеллекта, способного заменить собой человека. В периодических изданиях подчас публикуются весьма интересные с этой точки зрения научные сообщения, не оставляющие сомнений по существу рассматриваемого нами вопроса.
Например, гений современной кибернетики английский ученый Кевин Уорвик уверенно высказывается, что через полвека вполне вероятна ситуация, когда «умные машины станут управлять человеком». По его мнению, Адам и Ева были роботами, в которых Бог заложил «стартовую генетическую программу». Характерно, что на вопрос: «А как же быть с душой и духом?» – Уорвик отвечает: «А что это такое – душа, духовность?.. Я не верю в Бога, и вопрос о душе для меня не связан с концепцией Адама и его стартовой программой»[352].
Бороться же с опасностью завоевания роботами мира можно, по его словам, двумя способами: подписанием пакта между всеми странами об ограничении интеллекта машин и посредством «улучшения» человеческого интеллекта при помощи правильного общения с роботами и заимствования у них (!) недостающих качеств[353].
Другой пример не менее характерен. В своем интервью американский ученый и писатель Рей Курцвейл высказал мнение, что на повестке дня – самый актуальный вопрос: о необходимости изменения представлений о «разумном существе» (имеется в виду необходимость стирания грани между биологической жизнью и искусственным разумом). Создание роботов с необычайно развитым – в нашем нынешнем понимании – интеллектом должно привести к постановке проблемы о его гражданских правах, потому что «понятие “разум” постепенно естественным образом вберет в себя и человеческий, и электронный мозг. Стало быть, надо уважать гражданские права собрата по интеллекту»[354].
Опять же, «проблема роботов», которая, по его словам, неизбежна, поскольку «на их совершенствовании базируется прогресс современного общества» и человечество вынуждено идти на этот риск в целях своего благополучия, разрешится тем способом, что люди, используя кибернетику, способны будут «отфильтровывать» гены и «улучшать» свою породу. Сомнителен оптимизм американца, который считает, что вообще над данной проблемой должны думать не мы, а люди XXI в., что гораздо разумнее[355].
Откровенно сказать, неясно, чего здесь больше: бездуховности или обычной житейской глупости, которую не оправдывают ни научная фантазия, ни азарт, ни легкомысленность в такой постановке вопроса. Но есть главная черта, которая выделяется вполне очевидно: презрение к человеческой личности и полное ее унижение, когда «образ Божий» не только не берется в расчет при подобных высказываниях, но попросту отрицается.
Оправдывает ли такая личность те жертвы, которые принесены для ее блага, заслуживает ли она лучшего, чем имеет на сегодняшний день? Вряд ли. Великая эпоха индустриализация, которая должна была принести человечеству счастье и объединить его в братских рядах героев Нового времени, способных преобразовать и подчинить мир, принесла уверенность в необходимости сделать из человека машину, которая бы, по словам Курцвейла, могла иметь своим любовником, нянькой и учителем робота; улучшить человеческую породу, поскольку настоящаяде несовершенна[356].
Индустриальная этика привела мир к черте гибели, а человечество – к признанию своей неполноценности при предписываемом всемогуществе отдельных его групп. Перед западным миром встала новая проблема преодоления указанных негативов и создания новой идеологии, способной служить путеводной нитью на пути развития человечества. Мы говорим о тенденции построения постиндустриального общества, которая в последнее время все активнее завоевывает сторонников и готова предложить качественно иные, с точки зрения ее носителей, пути решения старых проблем.
§ 2. «Постиндустриальная волна»
Критическое состояние человеческого общества и окружающей среды, к которым привела мир индустриальная культура, вызвало довольно сплоченную волну критики со стороны научных деятелей Запада, вскоре породившую идею о постиндустриальной культуре. Представители этой группы научного мира поставили перед собой задачу преодолеть последствия технологической цивилизации и подготовить предпосылки для формирования нового, постиндустриального общества, где большинство, если не все, негативных элементов индустриализма будет ликвидировано.
Казалось бы, именно негативные стороны индустриализма, которые указывались выше, разлагающие человеческое общество и самого человека, должны были подвергнуться первой критике. Однако основной удар критики приходится не на них, а на частности, которые играют второстепенную роль.
А основной вопрос, связанный с оценкой человеком своего места в окружающем мире и характером его взаимоотношений с ним, был постиндустриалистами проигнорирован. Подтвердим это конкретными примерами.
Оценивая индустриализм как ложное направление технического прогресса, группа американских исследователей предложила свой план повышения производительности ресурсов, который, на их взгляд, имеет первоочередное значение. Приводя многочисленные примеры того, что нынешнее использование ресурсов окружающей среды негативно сказывается на общем экологическом состоянии мира, они склоняются к новым технологическим способам повышения производства, которые должны привести к резкой экономии сырья и более рациональному его использованию.
«93 % всех материалов, которые мы покупаем и потребляем, так и не превращается в товар, подлежащий сбыту. Помимо этого, 80 % всей продукции выбрасывается после одноразового использования, а значительная доля оставшейся служит меньшее время, чем следовало бы. Существуют подсчеты, согласно которым в Соединенных Штатах 99 % сырья, используемого при производстве материальных благ или содержащегося в них, оказывается на свалке не позднее чем через шесть недель после продажи соответствующих товаров»[357].
Согласно их расчетам, не более 3 % вырабатываемой энергии поступает по назначению, что приводит в итоге к потерям в общемировом масштабе около 10 триллионов долларов США ежегодно. Но что предлагается взамен? Экономия, бережливость как компромиссные способы – с указанной нами выше точки зрения – взаимоотношений с окружающей средой? Нет. Авторы напрямую указывают, что эффективность использования энергии и отказ, полный или частичный, от ее использования – вещи несовместимые. Речь должна идти не об отказе от такого отношения к окружающей среде, который получил доминирующее значение в психологической установке индустриального человека. А лишь о более рациональном использовании природной среды (именно по этой причине сама работа названа «Фактор “четыре”. В два раза больше богатства из половины ресурсов»).
Приведем вкратце основные положения предложенной программы, которые касаются не только первого из указанных нами аспектов постиндустриализма, но и других, чтобы сохранить концептуальность положений.
Повышение качества жизни. Ресурсоэффективность позволит создавать более производительно, качественно работающие технические средства, продукты питания и домашнего быта.
Уменьшение уровня загрязнения окружающей среды. Растущая эффективность использования природных ресурсов позволит сократить вредное воздействие на окружающую среду и создать условия, «при которых 99 % сегодняшних экологических проблем просто исчезнут, причем это не только не повлечет за собой новых расходов, но и даст при благоприятных обстоятельствах определенную прибыль»[358].
Экономия финансовых средств. Снижение затрат на добычу ресурсов приведет к ликвидации необходимости оплачивать мероприятия по очистке окружающей среды.
Контроль над рынком и активизация бизнеса. Применение высокоэффективных технологий позволит активизировать рыночные институты, устранит влияние правительства на экономику в столь тотальных масштабах, как это имеет место сегодня[359].