Надо сказать, Феодора Кантакузен многое сделала для спасения Православия и своей родины. Имея большое влияние на престарелого мужа, она удерживала его от активных действий против Византии, восстанавливала храмы и на свои деньги выкупала пленных христиан. После смерти султана она вернется в Константинополь, где позднее и умрет.
Все же, повторимся, подобные прецеденты были крайне редки. И если брачные союзы заключались, то в целом это было первым признаком того, что стороны не считают своих визави иноверцами.
Мы знаем, что эта практика не обошла стороной и нашу Родину. Так, в 1089 г. император Генрих IV вступил в брак с Евпраксиньей (1069—1109), уже к тому времени вдовой женщиной – ее первым мужем был граф Генрих III Длинный (1065—1087). К несчастью, семейная жизнь не задалась: их малолетний сын скончался, муж ужасно ревновал ее и даже обвинил в сожительстве с собственным сыном от первого брака. Евпраксинья обратилась с жалобой на имя Римского папы и получила полное удовлетворение. После смерти мужа она вернулась в Киев, приняла монашеский постриг и скончалась в 1109 г., после чего была похоронена в Печерском монастыре.
Дочь Киевского князя Мстислава Владимировича (1125—1132) Ефросиния Мстиславовна (1130—1186) в 16‑летнем возрасте вышла замуж за Венгерского короля Гезу II (1141—1162), не меняя веры путем какойлибо официальной процедуры. Вскоре она стала матерью двоих сыновей, после чего перебралась в монастырь иоаннитов в Иерусалим.
Анастасия Ярославна, старшая дочь Киевского князя св. Ярослава Мудрого, стала матерью Венгерского короля Шаломона (1063—1074). Ее сестра Анна Ярославна – женой Французского короля Генриха I, а Елизавета Ярославна – Норвежского короля Харальда III.
Евфимия Владимировна (1096—1139), дочь Великого князя Киевского св. Владимира Мономаха (1113—1125), также вышла замуж за Венгерского короля Кальмана I Книжника (1095—1116). Однако под конец жизни она вернулась в Киев и приняла монашеский постриг.
Илона Сербская (1131—1141) была супругой Венгерского короля Белы II (1131—1141) – очевидное несоответствие конфессиональной принадлежности мужа и жены.
Сербская королева св. Елена Анжуйская (1236—1314), мать короля св. Стефана Уроша II (1282—1321), урожденная француженка и твердая католичка. Она имела широкую переписку с Римской курией, но при этом оставалась чрезвычайно популярной в народе, и Сербский архиепископ Данило (1271—1272) отдавал должное ее христианскому благочестию и уму. Позднее она была прославлена в Сербии как местночтимая святая.
Эти и многие другие факты, без сомнения, подтверждают, что не только в 1054 г., но и веками позднее Запад и Восток не воспринимались современниками как разные, полярные величины. Они являлись детьми единой Христовой Церкви, хотя, конечно, испытывали некоторое недружелюбие друг по отношению к другу. Что обуславливалось в первую очередь политическими причинами
Не только в брачных вопросах, но и в других ортодоксы и латиняне отнюдь не спешили анафематствовать друг друга. Характерная ситуация возникла, например, в XIII столетии, когда святитель Савва Сербский, желая получить автокефалию, одновременно обратился с соответствующим посланием и к Римскому папе, и к Константинопольскому патриарху.
А в 1217 г. папский легат венчал брата архиепископа на королевство, после чего тот стал именоваться св. Стефаном Первовенчанным (1217—1228). Этот факт с очевидностью свидетельствует в пользу того, что для современников Кафолическая Церковь все еще оставалась единой.
Письмо Римского папы Иннокентия III, датированное 1205 г., Болгарскому царю Калояну, который также обращался за признанием своего царского титула в два указанных выше адреса, весьма интересно. Апостолик напомнил, что особой благодатью отличает Болгарского царя из всех христианских владык, поскольку тот добровольно посвятил Римской церкви свое царство, «как частное достояние святого апостола Петра». Примечательно, что Болгарский царь не стал опротестовывать этой формулировки.
II
Вообще, следует сказать, что после трагичных событий в июле 1054 г. и Восток, и Запад неоднократно пытались искать пути примирения. Никто, разумеется, и думать не мог о церковном расколе, хотя уже за столетие до этого латиняне и греки дружно вычеркивали предстоятелей конкурирующих кафедр из диптихов. Но на межцерковном общении это мало отражалось.
Так, уже в 1055 г. папа Виктор II направил латинского архиепископа в Константинополь – и вновь забрезжила надежда на преодоление раскола, увы, не реализованная.
Вскоре другой Римский епископ, Стефан X (1057—1058), делегировал посольство в византийскую столицу, но понтифик умер, и переговоры сорвались.
В 1071 и 1073 гг. папа Александр II (1061—1073) дважды пытался возобновить переговоры, и вновь безуспешно.
А начиная с 1084 г. император Алексей I Комнин (1081—1118) состоял в постоянной переписке с папой. По его просьбе в 1091 г. архиепископ Феофилакт Болгарский написал пространное сочинение в весьма миролюбивом тоне, пытаясь доказать беспочвенность утверждений о наличии серьезных разногласий между латинянами и византийцами.
Следует сказать, что, вопреки расхожему мнению, Евхаристическое общение с Западной церковью не было прервано на Востоке повсеместно. Так, например, Александрийская церковь всегда состояла в теплых и дружеских отношениях с Римом и как ни в чем не бывало обменивалась с ним корреспонденциями.
Полагая, что вопрос о восстановлении церковного единства в целом почти решен, император Иоанн II Комнин в 1141 г. обратился к понтифику с официальным предложением принять духовную власть над Восточной церковью при условии венчания себя императорской диадемой единой и вечно священной Римской империи.