— Эта, — указал он на Асие, — остаётся убирать территорию. Дети тоже остаются. Остальные — по назначению. Вот начальник бригад на торф. — Он повернулся к немолодому приземистому немцу весьма сурового вида.
Немец пошёл вдоль строя, внимательно рассматривая всех, потом обернулся и что-то недовольно сказал Герде, тыча пальцем в лёгкое Валино платьице и Наташины туфли. Надзирательница кивнула и куда-то ушла. Через несколько минут вернулась и что-то сказала переводчику.
— Всем получить рабочую одежду, обувь и паёк!
— Какой ещё паёк?
— Обед будет на месте работы, сухим пайком. Ужин здесь.
Торфяные бригады отправились вслед за Гердой, подгоняемые недовольными окриками охраны. Всем без разбора выдали серые халаты на пуговицах и странные башмаки: к деревянной подошве было прибито что-то вроде носка из плотной ткани. У некоторых ткань закрывала только переднюю часть, оставляя пятку открытой.
— Шнель, шнель, — торопили надзиратели.
Женщины кое-как напяливали эту странную обувь и строились, на ходу надевая халаты. Вале халат оказался неимоверно велик, и, пока она соображала, что с ним делать, её окликнула Нина.
— Велик? А мне маловат. Поменяемся.
Тут же подбежал охранник и стукнул Нину по спине резиновой палкой:
— Schnell! Rede nicht![78]
Тем временем Эрна вынесла два мешка, до половины загруженных хлебом, и женщинам из первого ряда было велено взять их.
Наконец колонна вышла за ворота. Топот множества деревянных подошв по брусчатке городка, казалось, разносился на километры.
— Как прокажённые, — сказала Марьяна.
— Прокажённые? Это кто? — переспросила Валя.
— Больные проказой. Их все боялись. В старые времена такие люди должны были, идя по улице, звонить в колокольчик или стучать трещоткой, чтобы к ним не приближались здоровые. Вот и мы так же — идём и грохочем, мол, не подходи, народ, русские идут.
Передвигаться в этой странной обуви было очень неудобно, Валя не сразу поняла, как нужно ставить ногу, чтобы жёсткая подошва не цеплялась за брусчатку. Несколько раз она споткнулась, едва не упала и шла держась за Марьяну.
На поле, куда пришли пленницы, уже работали мужчины. Странными угловыми лопатами они вырезали большие бруски торфа и складывали в решётчатые штабели — на просушку.
Женщин повели мимо них дальше. Там на узких рельсах стояли деревянные вагонетки, в которые нужно было грузить подсохшие торфяные брикеты.
Надзиратели и охрана под руководством бригадира быстро расставили всех по местам и объяснили, что нужно делать.