Поезд остановился. К привычным уже крикам «Шнель! Тоалеттен!» добавился новый: «Райниген!»[65]

Костас и Сергей вынесли Веру, положили возле вагона. Солдат с винтовкой наперевес равнодушно взглянул и с силой пнул тело, чтобы оно скатилось под насыпь. Марьяна обхватила ринувшуюся к телу Наташу, зажала ей рот, чтобы та не закричала, не нарвалась на выстрел. Видно было, как из последнего вагона тоже выбросили двоих умерших.

Вдоль состава побежали солдаты, закидывая в каждый вагон по прутяному венику и собирая пустые канистры.

Переводчик тоже ходил от вагона к вагону:

— Вам необходимо навести чистоту: вымести пол, убрать мусор! Двадцать минут! Сдать канистры! Потом дадут еду!

Две девушки принялись за уборку: одна поднимала и передвигала узелки и чемоданы, другая подметала. Пока убирали одну половину вагона, Валя взялась собрать мусор на другой. Отодвинула один из чемоданов и увидела дыру в полу. Не хватало кусков у двух досок, аккуратно переломленных поперёк чем-то твёрдым. На третьей были видны насечки: её явно не успели доломать.

— Костя! — негромко позвала Валя, стараясь не привлекать внимания охраны.

Костас заглянул в двери, увидел Валю. Прижал палец к губам — мол, молчи! — и запрыгнул в вагон.

— Задвинь чемодан на место! — шёпотом сказал он. — И веник сама возьми у девчат. Чем меньше народу это увидит, тем лучше.

— Костя, что это?

— Парни побег затеяли. Я против. Если немцы их не убьют, то в наказание других расстреляют. Как с партизанами. Но ребята верят, что никто не заметит.

— Костя, нас всех убьют! — так же шёпотом воскликнула Валя.

— Я постараюсь их убедить. Бежать надо не здесь, а при перегрузке.

— Какой перегрузке?

— У нас рельсовая колея шире, чем в Европе. Значит, будут или состав менять, или как-то иначе дальше гнать — может, машинами или пешком. Вот тогда надо. А они никак не хотят меня слышать. Ты только молчи, молчи, Валя!

Валя кивнула.

— Оксана, давай я тебя сменю! — крикнула она. — Ты уже больше полвагона вымела, а я тут всё подвинула.

Наконец уборка была закончена. Солдаты торопили пленников, загоняли их в вагоны.

Состав тронулся. Все начали устраиваться поудобнее, Марьяна с Костей и Асие занялись раздачей хлеба и другой еды. Воду пока дали только малышам да наплакавшейся Наташе. Остальным предложили потерпеть, сколько могут. Неизвестно, когда снова дадут питьё. Нужно беречь запасы.

Долгая мучительная дорога шла своим чередом. Они ехали уже третий день.