Лизхен радостно бросила тяпку и побежала в дом. Марта направилась к дороге. К дому поднималась толпа почти одинаковых на вид парней: по-особому стриженных, в коротких штанах и коричневых рубашках. «Гитлерюгенд» — вспомнила Валя слово, сказанное Клаусом в городе.

— Накажем предателей расы! — кричал идущий впереди. — Они нарушают закон.

— Развели тут русское гнездо! — закричал другой.

— Позор! Позор! Позор! — начала дружно скандировать толпа.

Марта двинулась им навстречу. Марьяна и Наташа поспешно закрывали недомытые окна.

— Что там? — спрашивала Уля, чьё окно выходило в другую сторону, но ей никто не ответил.

— Стойте! Что вам нужно? — закричала Марта, однако молодчики то ли не услышали, то ли не захотели её услышать.

В следующий момент в окно дома полетел камень. За ним ещё один. И ещё.

— Это русским свиньям и их покровителям! За Сталинград! Позор предателям!

Из коровника выскочил Тиль с вилами в руках, но до ворот ему было довольно далеко.

Крики перепуганных девушек слились со звоном разбитых окон. Камни летели градом, стёкла разлетались сверкающими брызгами. Валя схватила Лизхен, засунула её под стол, бросила сверху выглаженную простыню и велела не выглядывать. Лиз вопила от ужаса. Марта и Тиль что-то кричали, пытаясь остановить погромщиков. Камень попал Марте в плечо, она упала. Тиль кинулся к ней и получил камнем по ноге.

Девушки поставили у окна на попа́ гладильную доску, чтобы прикрыть от осколков и камней хоть малую часть кухни. Уля сориентировалась и придвинула ещё лавку, которую тоже поставили вертикально. Валя в тревоге попыталась выглянуть, но Марьяна хлопнула её по макушке.

— Куда? Убьют! Иди Лизу утешай.

Валя забралась под стол к рыдающей Лизхен, обняла и стала что-то говорить, пытаясь перекрыть общий шум и её плач.

Вдруг снаружи раздался выстрел, и громовой голос рявкнул:

— Всем стоять! Смир-р-рно!

Неожиданно наступила тишина.

— Кто главный? — так же жёстко спросили на крыльце.

— Клаус, — с тревогой сказала Валя и тут же обернулась к Лизхен и прибежавшему снизу перепуганному Басти. — Вот видите, отец сейчас всё это прекратит, — уверенно добавила она, хотя на самом деле никакой уверенности не испытывала.

— Папа побежал в комнату, надел свои награды, р-ружьё схватил и — на улицу. А м-мне ве-велел вниз-зу сидеть, а я боюсь. Вальхен, у н-них нет р-ружей? Они не убьют папу?