— Они охренели!

Иначе объяснить то, что происходит в воздухе, невозможно: над недалёким аэродромом на высоте нескольких сот метров в разомкнутом строю тройками идут большие трёхмоторные машины. Фунтиков с первого взгляда понимает — не «Савойи», не «Канты» — итальянские бомбовозы при той же схеме отличаются плавностью очертаний, спортивнее выглядят, что ли.

За самолётами тянутся цепочки тёмных точек — будто сыпанули горохом. Горошины несутся к земле, над ними распускаются купола парашютов. Белые, красные, полосатые — они быстро опускаются, а с земли по ним изо всех стволов лупят обороняющие аэродром греческие пехотинцы. Один из самолётов наталкивается на меткую очередь из «Бофорса», теряет крыло и падает на землю, но пока он падает, от него продолжают отделяться точки парашютистов, вот только купола у большинства не успевают раскрыться.

Самолёты с десантом продолжают подходить со стороны моря. Опасаясь британских радаров, пилоты прижимались к самой воде и теперь набирают высоту — но очень немного, несколько сот метров, только чтобы не зацепить горы. Тройка угловатых «Юнкерсов» с рёвом идёт прямо на расположение батальона.

Михаил на долю секунды теряет равновесие — башня, на крышу которой он опирается, резко дёргается, затем на мгновение замирает. Выстрел — и в кабину ведущего транспортника влетает осколочный снаряд. Фунтикову кажется, что он видит его полёт, видит, как разлетается стекло кабины, как вспухает внутри разрыв. Потом скорость событий восстанавливается. Сбитый самолёт начинает вращаться и падать. Кажется, прямо на танк Михаила. Кажется. Крестатые обломки рушатся на землю, не долетев до машин батальона добрую сотню метров. Оторвавшееся колесо катится дальше, натыкается на колючую проволоку заграждений и застревает. Сильный удар вырывает ближайшие колья из грунта, колючка провисает почти до земли.

Опомнившись, Михаил прыгает в люк, включает рацию. Его парни уже дерутся. Из-за нехватки разведданных или по ошибке пилотов часть десанта вывалили просто на головы танкистам, противник везде, и экипажи вступают в бой сразу, как только занимают свои места, даже раньше, чем механики успевают завести моторы. На земле ещё довольно темно, но каски немецких парашютистов почему-то выкрашены в светлый цвет — в жаркий день таким бывает песок на пляже, сухой песок. Отличный ориентир, и точка прицеливания отменная.

Через несколько минут боя становится ясно, что десантники почти безоружны — из пистолета танковую броню пробить невозможно. К тому же после приземления немцы какое-то время барахтаются, гасят купола и освобождаются от лямок парашюта. Те, кому удалось не попасть под гусеницы и пулемётные очереди, вовсе не торопятся сдаваться, рвутся к сброшенным с самолётов мешкам, вспарывают ткань ножами, пытаются вытащить оружие. Удаётся не всем.

Постепенно Михаил перехватывает управление боем — танки батальона занимают вершины холмов, перекрывают лощины и овраги, отрезают пути отхода, избиение десантников принимает планомерный характер. По команде комбата первая рота уходит на аэродром Ираклиона, там идёт нешуточный бой. БТ-шки летят по дороге, взрёвывая на подъёмах мощными моторами.

Самолёты с десантом продолжают подходить — эскадрилья за эскадрильей. По пыльным склонам ветер тащит к морю брошенные немецкие парашюты. Сломанными брошенными куклами тянутся за некоторыми из них тела убитых в воздухе десантников.

***

Немцы взялись за Крит первого сентября.

— Учебный год начался, — криво ухмыльнулся Алексей, подбирая подливу с тарелки кусочком хлеба. — Знаете, мужчины, а я отрабатывать эвакуацию больше не буду. Этот предмет я уже сдавал. Не понравилось.

Планировать операции немцы умеют. Их первыми целями оказались британские радары. По обеим рабочим станциям ударили подошедшие на бреющем двухмоторные немецкие истребители. Отбомбились, потом добавили из пушек и пулемётов. Поднятые с островных аэродромов «Харрикейны» и «Хоки» англичан сразу после взлёта схлестнулись с десятками немецких и итальянских истребителей.

Бритты дрались, как черти — потери оказались равными, и это несмотря на то, что у противника машин было как минимум вдвое больше. Вот остановить подлетающие следом за «Мессерами» и «Макки» эскадрильи бомбардировщиков связанные боем англичане не смогли — на аэродромы посыпались бомбы, над заливом завертелись карусели пикировщиков. Самолёты были непривычными — маленькие бипланы, но собранные в бухте Суды британские корабли потрепали здорово — выбросился на мель и без того едва державшийся на воде крейсер «Глазго», здорово досталось полузатопленному «Йорку». Утопить лежащий на грунте корабль невозможно, выкормыши Геринга снесли с корабля трубы и почти выбили зенитки. По странной случайности не пострадали башни главного калибра. Взорвался и опрокинулся один из стоявших в бухте эсминцев, вдобавок немцы утопили несколько кораблей из состава противолодочного патруля. Английские зенитчики сбили семь пикировщиков — плата, несоразмерная потерям.

На аэродроме Малеме под бомбами «Кантов» сгорели несколько лёгких английских бомбардировщиков.

Фашисты взялись за остров всерьёз — двое суток непрерывных налётов, уцелевшие в боях английские пилоты к вечеру от усталости не могли самостоятельно выбраться из кабин, но на следующий день снова поднимали свои истребители в воздух. С Родоса перебросили несколько эскадрилий греческих истребителей, на «Харрикейнах», «Гладиаторах» и советских «Ястребках» — те, что получили отремонтированные «Макки» и «Фалько» остались на Родосе — чтобы свои по ошибке не посбивали.

Из Египта подкрепления ждать не стоило — Роммель вылез из Тобрука и сильно пнул английскую оборону. Судя по сводке, отбросил километров на пятьдесят к востоку.

Вчера к вечеру боеспособных истребителей на Крите почти не осталось, генерал Фрейберг приказал перекрыть взлётные полосы аэродромов заграждениями и готовиться к отражению воздушного десанта.

Михаил не может знать, что ночью итальянцы высадили десант на Китиру — большой остров у самого побережья Пелопоннеса. Окопавшаяся на острове греческая дивизия сцепилась с отборными легионами фашистской милиции — Муссолини понравилось использовать элитную пехоту в морских десантах. В тот самый момент, когда над Ираклионом появились первые самолёты, в Китирском проливе начался бой отряда английских кораблей с поддерживающими высадку итальянскими крейсерами.

***