– Реа, – тихо проронил Михали, и ее настоящее имя – не Тиспира, не Айя Ксига – повлияло на девушку сильнее всего. – Ответь мне.

– Не стоит, – отрезала она.

Может, Михали искренне хочет знать правду, но разве это изменит ситуацию?

Правду сказать нельзя. Михали ее возненавидит и вполне заслуженно, если узнает, что Реа предана семье.

Как бы ни повернулась жизнь, она постоянно оказывалась под чужим именем – в услужении отца. Так было всегда.

– Просто я иногда гадаю, – проговорила Реа, поднимая взгляд на Михали, – как бы я поступила, если бы самостоятельно принимала решения.

– А разве это не так?

– Нет, конечно!

У Михали все просто. Он не подстраивается под волю других, не тревожится, что сделанный выбор разрушит семью. Он уверен, что выступает за правое дело.

– Айя Ксига. Тиспира. Схорица. Стратагиози…

– И ты, – перебил Михали, и Рею застал врасплох его надрывный голос. – Все напрямую связано с тобой. Это ты! – юноша взял себя в руки и заговорил спокойнее: – Ты передумала и решила поступить по совести.

– Нет.

– Тогда…

– Ты мне поверил?

Рее было больно видеть, что Михали обращается с ней лучше, чем ее родные, хотя она ни капли не изменилась. Он заслуживает правды. Голос брата, возникший в голове, приказывал молчать, но Реа потеряла терпение.

– Что ты думал? Что Ксигора внезапно меня облагородила?

– А что тут такого? – парировал Михали с добродушной усмешкой. Неужели он не понимал, что Реа лукавила и предала его доверие?

– Да, – ответила Реа. – Я пришла сюда, я готова отвести тебя в Стратафому, но солгала о том, ради чего это затеяла. Я…

Он рассмеялся, и Реа осеклась.

– Прошу прощения, что тебя развеселило?!