– Засунь свое уважение на ту сторону, – произнес Мильвио.

– Грубо, – опечалился демон, отложив печень и снова засунув руку в разорванную грудь убийцы своего бывшего тела. На этот раз на свет появилось сердце. Он обнюхал его, остался удовлетворен результатом и сказал прежде, чем снова начал есть: – Грубо. Но я вас прощаю. Все мы сегодня перенервничали. Вы убили тех, кто должен был меня накормить, я вот ваших друзей. Мы в расчете.

Кусок сердца исчез во рту, и демон, жуя, схватился за висящий на щеке глаз, с раздражением выдернул его и выкинул назад, через плечо, как досаждающий предмет.

Мильвио сделал шаг к нему, и демон хохотнул:

– Ты странный, южанин. Возможно, встреча со мной так поразила тебя, что ты сам решил прыгнуть в мой рот. Но я уже сказал. Мы в расчете. Я потешил себя убийствами и насыщаюсь плотью. Прихлопнуть вас можно, но это не доставит мне никакого удовольствия. А в вашем мире не следует утруждаться даже на такую мелочь, если она не приносит удовольствия. Так что, – он пару раз презрительно пошевелил ладонью, точно прогоняя мух, – проваливайте, пока я добрый. И помолитесь своим Шестерым за то, что ушли целыми от доброго меня.

Дэйт скосил глаза на Мильвио.

– Он врет, – спокойно ответил треттинец. – Шаутты обожают разрушать надежды. Отпустит нас, а затем начнет охоту. Уверен, мы не доедем даже до фермы.

Демон сокрушенно покачал головой, и надгрызенное сердце упало с его ладони обратно в грудную полость мертвого кузнеца с неприятным чавкающим звуком.

– Умный. Не люблю умных. Сделаешь еще шаг, и я оторву твоему другу голову! – внезапно страшно рыкнул он, когда южанин преодолел еще ярд. – Что в тебе не так, треттинец?

Голова вновь «сползла» с шеи с неприятным щелчком, и в этот самый миг Мильвио, совершенно неожиданно для Дэйта и шаутта, метнул свой меч.

Он кинул его резким, пружинистым, взрывным движением, как копье – и узкий полуторник серебряной молнией сверкнул через поляну и вошел поднимающемуся демону в живот, пробив насквозь. Сила броска оказалась такова, что пригвоздила тело Редика к дереву.

Брызнула ртутная кровь, зашипела, испаряясь, и лунный человек, не издав ни звука, застыл изломанной насмешкой на человека. Из его рта закурился зловонный дымок.

– Сильный. – Голос треттинца остался ровным, словно он говорил о чем-то незначительном и вокруг не происходило ничего необычного. – После разрушения одного тела смог перетечь в другое благодаря ране. Очень сильный. Обычно они сразу уходят на ту сторону и могут захватывать только мертвых. Интересно.

– Он не заберется в следующего? – Дэйт подумывал отрубить Редику голову.

– Не после поцелуя Фэнико. Спасибо.

– Я ничего не делал.

– Вот за это и спасибо. Не совершать глупости – иногда бесценное качество.

– Мы будем их хоронить?

– У нас нет лопаты. И времени. Здесь все еще опасно. И гроза приближается. Я попрошу у Шестерых милости к тем, кто был с нами эти последние дни. Идем.

Они вернулись к успокоившимся лошадям и выехали на дорогу в тот момент, когда в траву упали первые капли.