– Что?! – пронзительно вскрикнула Китти. – Кто сказал?.. О чем ты?
Сесили неохотно подняла глаза:
– Миссис Басселл или Бидделл – не могу запомнить имя. На вчерашнем балу мы с ней поговорили о Сапфо – как выяснилось, у нас схожие пристрастия в литературе. Она сказала, что отправит нам приглашения, потому что хочет снова со мной побеседовать.
Сестра вернулась к книге, сочтя объяснение исчерпывающим.
– Ах, Сесили! – выдохнула Китти. – Чудо ты мое! – И подскочив, запечатлела на лбу сестры смачный поцелуй.
– Китти! – смущенно поежилась Сесили.
– Вот так так! – Тетя Дороти обошла стол, чтобы удостовериться самой. – Вот это действительно поворот.
– Это и правда настолько важно? – недоверчиво поинтересовалась Сесили.
– Сеси, да легче добиться представления к королевскому двору! – восторженно объяснила Китти. – Это уничтожит сомнения миссис Пембертон по поводу нашего происхождения. Она оставит все колебания, когда увидит, что мы получили печать одобрения «Олмакс». Отлично сработано, Сеси, просто отлично.
Готовясь к следующему вечеру, они одевались с особым тщанием. Пальцы Китти дрожали, застегивая пуговицы. Ради такого случая были выбраны лучшие платья – из белой кисеи, с длинными рукавами. У Сесили – с вышитыми розовыми атласными розами, а Китти надела полосатую атласную нижнюю юбку, представлявшую собой, по ее мнению, идеальное сочетание скромности и франтовства. Ее лицо горело, и ей не пришлось щипать себя за щеки, напротив, она прижала к ним заледеневшие ладони в попытке немного остыть.
Они выехали на Кинг-стрит значительно раньше необходимого, но в этот вечер Китти ничего не хотела оставлять на волю случая. «Олмакс» был широко известен требовательностью к нарядам, манерам и пунктуальности. Двери закрывались перед посетителями в одиннадцать – ни секундой позже. В высшем свете поговаривали, что сам Веллингтон, опоздав, получил от ворот поворот. Даже по самым загруженным улицам наемный экипаж добрался бы до места за полчаса, но Китти была невыносима мысль, что двери захлопнутся перед ней прежде, чем она успеет войти. Конечно, этого не случилось. Их имена значились в списке, их приглашения были приняты, троица безо всяких затруднений вплыла в бальный зал. У входа их с превеликой любезностью приветствовала графиня Ливен, и они присоединились к собранию беспрепятственно, как всегда.
Сестры Тэлбот и тетя Дороти уже знали многих из присутствующих, тем не менее было особенно чудесно оказаться среди них здесь, на ассамблее, которую часто называли бьющимся сердцем общества. «Олмакс» состоял из трех просторных помещений. В первом висели элегантные люстры и вдоль стен были расставлены стулья для тех, кто в данный момент не танцевал. Однако после великолепия частных балов, на которых до сего момента побывала Китти, обстановка «Олмакс» не производила столь уж поразительного впечатления. Но влиятельность этих залов определялась не интерьером, и Китти с удовольствием и незамедлительно ощутила на себе их власть.
Мистер Пембертон, стоящий у противоположной стены, заметив троицу, раскрыл рот от изумления и поспешил к ним.
– Мисс Тэлбот, – с восторгом приветствовал он. – Не думал, что встречу вас здесь сегодня.
Китти загадочно улыбнулась.
– Миссис Баррелл была так любезна, что прислала приглашения, – беззаботно сообщила она и отметила, как округлились его глаза, – эта дама, самая устрашающая из патронесс, была наиболее известна снобизмом и высокомерием.
– Безусловно! Я должен рассказать матушке, она водит дружбу с миссис Баррелл и будет рада услышать, что у нас есть общие знакомые. Собственно, матушка говорила, что хотела бы с вами встретиться. Вы посетите бал у Джерси завтра вечером?
«То-то же!» – самодовольно подумала Китти.
– Посетим, – ответила она.
– Вот и прекрасно, – сказал он одобрительно. – Надеюсь, мисс Тэлбот, сегодня вы оставите для меня первый танец? Я бы очень хотел пригласить вас на вальс, если леди-патронессы разрешат.