– Прискорбно, что столь мудрый господин, как вы, не явился туда, дабы спасти нас, – бросил он холодно, когда Пембертон остановился, чтобы глотнуть воздуха.

Теперь издевка стала очевидной… для всех, кроме того, на кого она была направлена, – он раздулся от удовольствия, в то время как остальные вздрогнули.

– Насчет этого не знаю, – запротестовал Пембертон, – хотя должен признать, мне бы хотелось увидеть битву собственными глазами.

– Позвольте вас заверить, что близкое расстояние картину боя не улучшало, – сказал Рэдклифф.

Пембертон, похоже, его не услышал.

– Не могу не думать о том, сколь многое могло бы измениться благодаря моему присутствию, – промолвил он, обращаясь ко всем, и грустно покачал головой. – Воспитатель в пансионе всегда говорил, что я упускаю свое призвание – мне бы стать генералом.

– Ни минуты не сомневаюсь, – заметил Рэдклифф.

– Рэдклифф, возможно… – Мать положила ладонь на его руку, но он ее стряхнул.

Вежливая личина, которую граф смог проносить почти целый сезон, – всегда ненадежная, если речь заходила о войне, – начала рассыпаться.

– Не правда ли, намного проще развить в себе вкус к войнам, когда битва уже закончена? – поддел он.

Только теперь Пембертон почуял враждебность в голосе собеседника. Он побагровел от гнева, неприязнь к Рэдклиффу возродилась с прежней силой.

– На что вы намекаете, милорд? – потребовал он ответа.

Посетители выставки начали поворачивать головы в их сторону, управляемые доведенным до совершенства чутьем высшего света на драмы и спектакли. Леди Кингсбери, стоявшая рядом с портретом мистера Керси «Сплетники», прижала ладонь ко рту в напускном смятении, но и не пыталась скрыть, что жадно наблюдает за происходящим. Рэдклифф ненавидел их всех, но больше прочих – эту лицемерную индюшку.

– Приношу извинения, мистер Пембертон, что я лишь намекнул на то, о чем намеревался высказаться весьма прозрачно, – отчеканил он.

Уголком глаза он увидел мать, чье лицо побледнело от огорчения, и мисс Тэлбот – та, сжав губы в твердую линию, бросала взгляды по сторонам. Но им овладела такая ярость, что эта картина отодвинулась куда-то далеко.

– Вы, сэр, – продолжил он с улыбкой варвара, – не более чем…

– О боже! – громко произнесла мисс Тэлбот. – Я сейчас упаду в обморок от духоты.

Оповестив таким образом собравшихся, она грациозно склонилась прямо на руки опешившего мистера Флетчера под многочисленные охи и ахи зевак.

– Помилуйте… Мисс Тэлбот? – Мистер Флетчер с готовностью поймал ее, но случившееся заметно его потрясло, серебристые бакенбарды заколыхались от волнения. – Мисс Тэлбот, как вы себя чувствуете? Пембертон, немедленно принесите ей попить. Ее нужно вывести на свежий воздух.

Разговор был забыт, все бросились помогать. Пембертон исчез – видимо, отправился за напитками, мисс Тэлбот было предложено опереться на заботливую руку мистера Флетчера, миссис Кендалл осторожно обмахивала ее веером, а леди Монтегю начала подталкивать всех к выходу. Рэдклифф остался не у дел и, медленно успокаиваясь, прищуренными глазами проследил, как удаляется вся компания. Его опыт наблюдения за нравом и поведением мисс Тэлбот не давал ему лишних поводов считать, что она склонна к обморокам. Хотя она принимала знаки внимания с бледной улыбкой и благодарила слабым голосом, лицо ее, как обычно, сияло здоровьем.