– Разумеется, позволю, – сердито нахмурилась Китти и пренебрежительно дернула плечом, но Рэдклифф стал невосприимчив к ее знакам.
– Любопытно, какое предложение руки и сердца пришлось бы вам по душе, имей вы возможность выбирать? – заинтересовался он. – «Дражайшая мисс Тэлбот, – протянул он, довольно похоже воспроизводя самодовольное жужжание Пембертона, – находясь в здравом уме, хоть и беся вас своей персоной, клянусь, что я до неприличия богат и оплачу все долги вашего семейства». Только представьте, мисс Тэлбот! Какая романтика! Какая страсть!
– Если вы закончили веселиться, – отрезала она, не в силах сдержать прорывающийся смех, – то мне пора, у меня еще очень много дел.
Он протянул затянутую в перчатку руку и галантно предложил:
– В таком случае могу я проводить вас к вашей тетушке?
Китти приняла его руку, и ее щеки едва заметно порозовели.
27
– Это внушает огромное беспокойство, Джеймс, что бы вы ни говорили, – продолжала настаивать леди Рэдклифф. – И сколько бы я ни пыталась обсудить с ним эту тему, он ее избегает!
– Не могу представить почему, – буркнул Рэдклифф.
Мать воззрилась на него с некоторой холодностью, и он отвернулся, сделав вид, что разглядывает Стрэнд из ландо, в надежде таким образом остановить причитания вдовствующей графини. Если бы он знал, что мать, попросив сопроводить ее на открытие ежегодной выставки в Королевской академии художеств, воспользуется этим как возможностью прочитать ему нотацию о поведении Арчи, то постарался бы уклониться от поездки. Ему следовало сразу догадаться о ее тайных намерениях – с каких пор леди Рэдклифф заинтересовалась искусством?
– В беспечности нет ничего плохого, – обиженно продолжала вдовствующая графиня, не обращая внимания на попытки сына уйти от разговора, – но, боюсь, Арчи всерьез увлекся картами!
– Точно так же в прошлом году он всерьез увлекся боксом, – возразил Рэдклифф. – Или всерьез увлекся скачками годом раньше.
– Это совсем другое, – отмахнулась леди Рэдклифф. – Все чаще и чаще я слышу истории о молодых людях, погубленных азартными играми. Вы знаете, что младший брат леди Каупер бежал в Париж именно по этой причине. Разумеется, они пытались замять скандал, но им не удалось. И до сего момента я не встречала юношу, меньше интересующегося картами, чем Арчи!
– Даже Арчи не способен настолько проиграться, – пробормотал Рэдклифф.
Любопытно, не вели ли его родители такие же разговоры о нем самом когда-то, прежде чем отец решил спровадить его на континент.
– Я думаю, вы могли бы поговорить с ним должным образом, – сказала леди Рэдклифф, не удостоив ответом его замечание. – Наставить на путь истинный, слегка припугнуть.
Экипаж свернул по двор Сомерсет-хауса ни мгновением раньше, чем того хотелось бы Рэдклиффу.
– Я не намерен это делать, матушка, – отрывисто произнес он, не глядя на собеседницу. – У Арчи все отлично.
Выйдя из ландо и переступив порог здания, они не обменялись ни словом.
Рэдклифф без воодушевления взял каталог выставки, огляделся по сторонам, и настроение его ухудшилось еще немного, поскольку он увидел, что помещение заполнено представителями бомонда. Приехали сюда только для того, чтобы показать миру, как они в первый день выставки восхищаются произведениями искусства, но само искусство их нисколько не интересовало. Что за жалкие глупцы! За последние несколько недель Рэдклифф едва об этом не забыл. Благодаря мисс Тэлбот с ее интригами, просьбами об услугах, ранними визитами он был настолько занят, что не располагал временем для размышлений об иных материях. Осознав, что поневоле выискивает взглядом ее фигуру в толпе, Рэдклифф резко отвернулся и начал пролистывать каталог.