Вооружившись листком бумаги и острым пером, я стала переписывать по памяти заклинание мора, а после кропотливо меняла в нем нужные части. Его действие должно было накрыть весь Таанах, при этом видимых глазу изменений для простого человека в городе не произошло. Таким образом, малефицистика дала мне контроль над площадью распространения чар и позволила не волноваться о внешних проявлениях.
В моровое заклинание я вложила ограничение по местности и убрала часть с самой болезнью, заменив ее на заполнение темной энергией. Пусть темная энергия имеет облик черного дыма, но малефицистика позволила сокрыть этот досадный факт, от чего я смогла по достоинству оценить этот раздел магии, которым так опрометчиво пренебрегала ранее, полагаясь на грубую силу.
Теперь заклинание должно было наполнить улицы Таанаха моей темной энергией, подобно водам неподвижных озер, и это было вторым шагом. Так как я осознавала, что имею дело с весьма искусным противником, я не могла быть столь прямолинейна, если желала победы, и посему использовала получившееся лишь для отвода глаз шаманов. Не было никаких сомнений, что они почувствуют мои чары, поэтому они должны были обмануться их назначением. И чтобы проникнуть в столицу, им пришлось бы применить свое колдовство.
Здесь начинался третий этап моего заклинания. Темная энергия, сдерживаемая до этих пор моровым заклинанием, подобно тому самому озеру скрывала в толще своих вод добавку из магии крови. Так как для темной энергии и малефицистики нет разницы между колдунами и простыми людьми, я использовала собственную кровь, чтобы чары, используя меня как основу, действовали только на обладателей колдовской силы. В конечном итоге все мы прокляты Нуэвой, поэтому наша сила из одного источника.
Итак, малефицистика выступала в роли барьера и скрывала видимые простым людям проявления магии. Темные энергии наполнили собой образовавшееся место, не позволяя спокойно войти колдунам, не потревожив покой "стоячих вод". И магия крови довершала дело, притягиваясь к тем, в ком была хоть капля проклятой силы. Ее чары запускались в тот момент, когда первый смельчак из ордена применит свои силы, чтобы пройти через барьер малефицистики, упирающийся аккурат в городские стены и перекрывающий врата. Конечно, было бы прекрасно, если бы мир был настолько прост, что враг напролом ломанется в барьер, не используя никакие ухищрения, но я с детства не привыкла недооценивать врагов. Себя переоценивать - всегда пожалуйста, но в оценке врагов недоглядеть нельзя.
Таким образом, закончив разработку заклинания, я порезала ладонь, призвала темную энергию и стала читать длинное заклинание. Три школы колдовства смешивались, запирая одно в другом и образуя в моих руках прозрачную ленту круглого барьера из дрожащего воздуха. Пепел горящей черным огнем крови переплетался с потоками черного дыма темной энергии и наполнял собой пространство маленького барьера, теряя видимость после попадания в круг.
Когда заклинание было прочитано, а все необходимые составляющие в виде моей энергии и крови добавлены, чары пришли в действие, а едва заметный барьер стал стремительно увеличиваться в размерах. Закрыв глаза, я чутко прислушивалась к результатам своей работы, с некоторой досадой обнаружив, что своих двух оставшихся демонов я также не могу почувствовать. Видимо, дело в том, что они и без того связаны со мной, а чары рассчитаны на посторонних заклинателей и демонов.
Так как я думала, что сил шаманов хватит, чтобы призвать себе высшего демона, который сможет открыть портал в город, темная энергия в заклинании нужна была также для того, чтобы предупредить меня о проникновении колдунов, минуя границы барьера. Но нет, зря только волновалась, эти ничтожества оказались слабее, чем я ожидала. Их попытки проковырять подкоп под моим барьером у врат тем утром вызвали у меня пренебрежительное недоумение. Если бы моя тьма умела смеяться, она бы до колик изошлась хохотом от этой щекотки, но все ограничилось только надменным фырканьем с моей стороны.
Использовав свои жалкие уловки, шаманы решили, что обошли мои чары, после чего обеими ногами вступили в зыбкий песок магии крови, которую скрывали в себе воды темной энергии. Они не заметили этого, так как лишь обошли барьер, но не сломали его, а значит, маскировка чар малефицистикой никуда не делась. Едва они пересекли городскую черту, перед моим мысленным взором будто кровавые кляксы зажглись, накладываясь на силуэт города, очерченный водами темной энергии. Это было не так четко, как если бы я смотрела на карту перед собой, но мне достаточно было того, что я ощущала удаленность колдунов от центра колдовства - меня.
Но это было не все, на что я рассчитывала, создавая следящее заклинание. Как и всегда, в моих действиях было больше одной подоплеки. В незапамятные времена мне уже довелось использовать темную энергию на поле боя, где смешались и свои, и чужие. Тот самый день, когда я познакомилась с Тилем. Тот самый день, когда на нас напали люди покойного Великого герцога Панкретана Вайхоша, переодетые в лесное братство и вооруженные нортанийскими клинками. В тот день я скрылась за спиной решившего грудью защитить меня монаха, спрятавшись за стволом широкого дерева. Я применила темную энергию, в спешке приказав ей убить только чужих, но... это было так утомительно, что я решила на этот раз поступить умнее.
Это следящее заклинание и станет маяками для второго этапа моего плана, четко обозначив где "свои", а где гости дорогие.
Все эти размышления не заняли и двух секунд. Осмыслив мою речь, Хайтан побагровел от ярости и одновременно впал в смятение, от чего его неказистая внешность и вовсе стала отвратной. Разум человека, привыкшего повелевать и получать послушание пришел в неистовство, и глава ордена подался вперед в едином порыве, его рука взметнулась вверх и схватила меня за горло. От его запястья к пальцам медленно поползла проклятая метка, а наши взгляды встретились. Пусть на нас сейчас смотрели сотни глаз, но на моих губах дрогнула торжествующая ухмылка, и с уст сорвалось едва слышное:
- Попался.
Моя скорость призыва силы была гораздо выше, чем у этого ничтожества. Теперь, когда каждый ждал, что именно его магия явит себя миру, мои руки были развязаны. Положив ладони на его запястье, я без всякой осторожности выпустила огромный поток темной энергии, хлынувший будто бы из руки шамана.
- Да услышит Бог! - прогремел под сводами тронного зала мой уверенный голос, а темная энергия вторгалась в тело шамана, сминая его энергетические каналы, перемалывая в труху и их, и органы, и саму душу.
Кто в глазах всего мира способен справиться с любой магией? Конечно же, Единый. Как я уже говорила, в предшествующие годы я потратила немало времени, заучивая наизусть священные писания, состоящие из молитв разных мастей. Самой главной молитвой нашей религии считается "Символ веры", она же самая сильная молитва и известная многим. Не всем, правда. Потому что это очень длинная молитва, но церковники по долгу службы учат ее наизусть одной из первых.
- Да отворятся врата Садов Его! - продолжала я, а черный дым скрывал наши ладони от взглядов посторонних, и было не разобрать совсем есть на коже какие-то черные линии или же нет.
Лично я в силу молитвы не верю, считая это пустым сотрясанием воздуха, но сейчас она в силах послужить для меня прикрытием. Ведь одно дело, если шаман просто так поперхнется своей магией, но совсем другое дело, если он напал на лорда священной империи, который вознес искреннюю молитву богу у всех на глазах, после чего "проклятые чары" обратились против самого шамана, как и предсказывал сей лорд.
Ну разве я не хороша?
- Великий Свет рассеет врагов Его, и не сбежать всем ненавидящим Его! - набирал силу мой голос с каждой новой строчкой святой молитвы. Темная энергия клубами черного дыма хлынула из тела Хайтана, сердце которого остановилось еще на первых строках "Символа веры", но тело продолжало стоять, наполненное моей силой, как пыльный мешок соломой.