Глава 24

Обыскав три дома, я дала себе слово посетить самый первый — дом Майкла Бишоу. О его смерти я слышала лишь от Мишель, которая не пропускала ни одной статьи в местной газете. Узнав об убийстве владельца магической аптеки, она пребывала какое-то время в подвешенном состоянии. И все дело в ее восприимчивости, а так же в магазине — кроме Бишоу в Мортелле не было других поставщиков редких ингредиентов. Я же пропустила мимо ушей трагическое событие, потрясшее город, за что корила себя ежеминутно. Увлекаясь расследованием чужих загадочных смертей, нельзя халатно относиться к новостям такого рода! Какой из меня детектив, если первую жертву я напрочь выбросила из головы, проигнорировала и не занесла в список?! Скорее всего, подосланные убийцей бэлморты уже нашли в его доме то, что искали, и вероятность отыскать хоть что-то после них ничтожно мала. Но я должна попробовать. Просто обязана!

Исколесив полгорода, я, неожиданно приняв решение, развернулась между улочками и покатила к Центральному Проспекту. Расследование требовало наведаться в дом Майкла Бишоу, но до темноты забираться в мертвое жилище на глазах у соседей — не лучшая тактика ведения неофициального дела. Чтобы скоротать время до захода солнца, я спланировала поездку в старую часть Мортелля, когда как душа тянула к полицейскому участку, чтобы случайно повстречаться…. Нет, не с Лукасом. Решив, что одно другому не мешает, я решительно выехала на центральный проспект, и живот изнутри защекотали крыльями бабочки. Вот только прокачусь до старого города….

Аккуратные дома, безупречно чистые улицы, пестрящие рекламными плакатами, цветочными клумбами и разнообразием магазинов. Проезжая по широкому шоссе, разделяющему проспект на две части и имеющему протяженность почти два километра, можно разглядеть большую часть достопримечательностей города. Движение радовало размеренностью, и сам Мортелль приятен неспешностью и плавным течением жизни. Здесь никто никогда не торопился, прохожие неторопливо прогуливались, улыбались, и все вокруг сияло радушием. Солнце сверкало в окнах и витринах, которых тут было бесконечное множество, будто бы все здания из стекла и пластика. Дышалось легко, как в курортном городке. Повсюду зелень, художественно подстриженные деревья. Фасады домов украшены гирляндами и цветочными композициями, каждое захудалое здание привлекало внимание оформлением. Не город, а медовый пряник.

В центре Мортелля высились бетонные башни, сверкающие стеклом и неоном, окруженные искусственно-посаженными деревьями, фонтанами и парковыми зонами. Среди однообразных серых стен мелькали магазинчики и кафе, чередовались с казенными учреждениями — в общем, все, как положено. Здесь всегда шумно и многолюдно, но стоило свернуть с центральной дороги, как машина покатила по узким улочкам, по дороге, петляющей между дворами, в совершенно другой мир. Атмосфера старого города поражала. Тут будто застыла жизнь.

Привычный серый пейзаж раскрасила яркими красками осень. Улочки центра города походили на картину, где бледные бетонные оттенки контрастировали с оранжево-желто-зелеными шапками деревьев, в насыщенно-красное и нежно-малиновое нарядились фасады домов, обвитые декоративным плющом. Куда не глянь — картинка с открытки. Но с наступлением ночи город снова утратит осенний шарм и поблекнет, хоть и ненадолго. На смену природным краскам зажгутся и засияют неоновые огни.

Мортелль не сильно отличался от заурядного крупного города с развитой инфраструктурой. Высотки, бутики, музеи и театры, гипермаркеты с огромными автостоянками и рестораны — все на высшем уровне и так же однообразно. Но была изюминка в этом прекрасном городе: волшебство магов и колдунов. Благодаря магии, Мортелль замерцал таинственными огнями, приобрел необъяснимую прелесть, которую сложно объяснить словами. Что-то такое витало в воздухе, ощущалось в дыхании ветра и запахах, не свойственных мегаполису. Ароматы цветов или зелья — что бы это ни было, хотелось дышать полной грудью, наслаждаться дыханием. Но чтобы увидеть, почувствовать и насладиться шармом Мортелля, необходимо открыть для него душу. Тот, кто не способен услышать магию, увидит в нем обычный город с кучей дорогостоящих заведений и крохотными улочками, похожими друг на друга, как две капли воды.

Театр, концертный зал, гостиница «Веста», ресторан — что ни здание, то шедевр архитектуры. И однообразные высотные дома незаметно сливались со всей этой красотой, разбавляя шик и пестроту главной улицы города. А ведь еще двести лет назад ничего этого не было — степи, среди которых раскинулись небольшие деревушки. Маги жили скромно, стараясь не выделяться, вели хозяйство, но пришли люди и потеснили некогда величественную расу. Несмотря на неприметность существования, волшебники обладали силой и властью. Верховная Ведьма оберегала свой народ от набегов всевозможной нежити, отваживала разбойников, но смертным не смогла противостоять. Заявившись на наши земли, они разбили город, построили жилища и изгнали магов. Поселения оказались разорены, хозяйство разгромлено, и могучая раса магических существ была вынуждена бежать и искать пристанища в других странах и городах. Пока не пришло время вампиров. Именно «благодаря» им, мы вернулись в родные края, но лишь после дозволения людей, превративших их в бетонные джунгли.

Шумный мегаполис остался позади, где-то за несколькими кварталами, крутыми и тесными поворотами и узенькими проулками. Я попала в другой мир, где суете и автомобильным пробкам нет места. Редкие машины проезжали осторожно, чтобы не повредить подвеску на разбитой дороге. Асфальт испещряли трещины и ямы, повсюду покосившиеся или как минимум выцветшие дома со свисающими со стен хлопьями краски. Но встречались и ухоженные жилища. Выехав на перекресток из низкой арки, соединяющей два панельных трехэтажных дома, я притормозила, решая, куда податься дальше. Если не изменяет память, слева от меня, нужно проехать несколько домов, и будет стоять заброшенный роддом. Именно туда меня занесло во время «прогулки» с бэлмортом. Что ж, проверим.

Свернув, я неспешно покатила по корявой дороге, чертыхаясь на каждой колдобине, в которую попадало колесо моего бедненького авто. Объезжая по возможности самые крупные ямы и лужи, не высыхающие даже в знойный день, я глазела по сторонам на обветшалые строения. Ряды домов, с виду ничем не приметных, с фруктовыми садами и клумбами, штакетником, а кое-где и кованным железным забором. Старинные постройки с колоннами и балконами во весь этаж, многолетние деревья, устало клонящиеся ветвями к земле. Самым впечатляющим зданием на улице являлся посеревший от времени, когда-то белоснежный дом, похожий на дворец. Три высоких колонны держали козырек, под которым раскинулась уютная веранда. Металлические перила, выкрашенные в белый цвет, с завитками и лиственным узором, обвили растения с мелкими лиловыми цветочками. Плетеные кресла, небольшой круглый столик, покрытый пестрой скатертью, за которым виднелась массивная деревянная дверь. На веранде поместились небольшие качели, на которых сидела маленькая старушка в соломенной шляпе и очках. На ней было легкое ситцевое платье, нежно-голубое в белый цветочек, а на плечи наброшена белоснежная шаль. Сдвинув очки на переносицу, она проводила меня взглядом, но быстро утратив интерес, отвлеклась на газету, что лежала в развернутом виде на столе.

На коротко стриженом газоне следующего дома по улице резвились двое детей, мальчик и девочка лет восьми — десяти. Они бегали вокруг распылителя, перебрасывая друг другу на ходу резиновый розовый мячик. Рядом, высунув язык, прыгала за каплями воды крупная собака неизвестной породы с висячими ушами и озорным пушистым хвостиком. Мое появление осталось для них незамеченным.

Следующий дом из темного камня с коричневой черепичной крышей и прижимающимся к южной стене небольшим гаражом, выглядел современнее всех остальных строений. Белый палисад обвивал буйнорастущий плющ, тянулся к гаражу и бежал по крыше к водосточной трубе. Поздней осенью он будет радовать глаз насыщенным красным цветом листвы, а пока солнце еще пригревало, растение не спешило менять зеленый летний окрас на праздничный осенний. На территории дома царила тишина, будто он пустовал. Скорее всего, хозяева на работе, ведь день только клонился к обеду.

Слева стояли многоквартирные здания с крохотными балкончиками и коваными козырьками над подъездными дверьми. Около каждого подъезда — бетонные клумбы, своей формой напоминающие рюмку — глубокая чаша с цветами на тонкой высокой ножке. Синие, красные, желтые — аромат фиалок разносился по всей округе. И если бы не непривычная тишина, без трелей птиц и шороха листвы, я бы сказала, что он навевал летнее настроение. Действительно странно…. Повсюду деревья и кустарники, но ни одной птицы, даже захудалой вороны!

За углом третьего дома слева показалось невзрачное серое строение. Многослойная разноцветная краска кожурой свисала со стен, а окна были заколочены досками. Ступеньки местами провалились, а перила накренились, угрожая рухнуть от ветра на землю. Две колоны держали массивный козырек, но конструкция выглядела надежно, в отличие от всего остального. Припарковав машину на обочине около многоквартирного дома, я вышла на улицу. Воздух пах пылью и цветами, улавливался тонкий аромат затхлости и сырости. От здания веяло холодом, но не чувствовалось темной магии, как и следа смерти. Просто неуютное ощущение от давно опустевшего строения. Вряд ли оно когда-нибудь служило жилым домом — скорее напоминало старое здание почты или больницы. Оглянувшись на тихую улочку убедиться в том, что за мной никто не идет и не наблюдает из-за дерева или угла дома, я заметила движение за стеной дома. Шагнув назад, вытянула шею, заглядывая в проулок, и удивленно нахмурилась. Миссис Кросс, женщина с конструкцией на голове вместо шляпки капалась в сумочке, больше напоминающей хозяйственную авоську. Решив, что мешаю, я направилась на экскурсию по улице, но не успела свернуть за угол, как за спиной вновь почудилось движение. Обернувшись, я увидела миссис Кросс, но она мгновенно шагнула обратно и скрылась из виду. Странная старушка….

Обогнув дом, около которого припарковала автомобиль, я вышла к зданию детского дома. Осторожно переступая дыры в ступенях, поднялась на небольшую террасу и ухватилась за колонну, чтобы ненароком не провалиться ногами в просевший пол. Ступая мягко и медленно, убедилась в том, что он лишь с виду кажется хлипким. Бетонная поверхность простоит еще несколько веков, когда как крыша провиснет и обвалится, лестница осыплется, исчезнув навсегда. Отпустив колонну, я прошла увереннее к двери и предусмотрительно провела рукой над замком и круглой, деревянной резной ручкой. И здесь магия не ощущалась. Тогда я взялась за нее и провернула, но дверь не поддалась. Вспомнив о чудодейственном эликсире в сумочке, я полезла за ним. Откупорив, залила в замок, а минуту спустя стояла в холле поросшего паутиной здания.

Деревянные полы белели от толстого слоя пыли. Сквозь щели между досок, которыми были заколочены окна, на пол лился свет с улицы. Деревья, окружающие здание, качали ветвями, отбрасывая причудливые тени, а листва окрашивала солнечные лучи в загадочный изумрудный цвет. Помещение не казалось пугающим или мрачным. Скорее печальным и трогательным: мебель стояла нетронутой, на столе перед входом, служившем, по всей видимости, конторкой, лежала стопа бумаг и желтых картонных папок, покрытых ровным слоем пыли. У стены располагалась картотека с алфавитным указателем и стремянкой.

Также на первом этаже стояло несколько кресел, журнальный столик и кадка с землей. Когда-то в ней зеленела комнатная пальма, а теперь, спустя годы, из сухой почвы торчали скрюченные ссохшиеся корни. На выцветших, некогда голубых стенах доживали свой век картины неизвестных художников. В основном украшали холл пейзажи здешних мест.

Обойдя конторку, я прошлась до окна и обнаружила за картотекой дверь в кабинет. Табличка знатно запылилась, и пришлось провести ладонью, чтобы прочесть. Желтыми, под золото, буквами, на ней было выбито: «директор Шеннон Росси». Имя ни о чем мне не говорило, поэтому, поморщившись от пыли, медленно парящей в воздухе, я дернула за дверную ручку. Похоже, удача сегодня сопутствовала мне — дверь оказалась не заперта. Открыв ее, я осторожно заглянула вовнутрь. Небольшая комнатушка с окном, так же заколоченным, стоящим около него письменным столом и креслом, стеллаж с пустыми полками и пара небрежно брошенных книг. С недавних пор я опасалась прикасаться к печатным изданиям — а вдруг обнаружу очередную записку с именем? Но самый большой мой страх обнаружить в ней собственные инициалы. Оглядев беглым взглядом полки, я приблизилась к столу и обошла его. Кресло не внушало доверия: колесико осталось лишь на одной ножке, из-за чего оно заметно накренилось и угрожало завалиться при малейшем взаимодействии, с чем или кем-либо. Ко всему прочему, оказалось обильно покрыто пылью и осыпавшейся с потолка побелкой. Хлопья краски на столе и подоконнике, а из щелей между досок торчали ветви деревьев. В здании не осталось ни одного целого стекла.