– Тьфу на тебя! Ладно, принято. Соль тут вот в чем…
Казалось, их срезали пять минут назад – до того были свежи и ароматны. По кабинету плыл сладковатый дурман роз, которые неуклюже тискал в руках холёный молодой мужчина. Ларису больше всего трогают белоснежные лепестки – этого Александр Павлович не забыл. Она порой спрашивала себя: Депов, выбирая букет, следует правилам языка цветов? Ещё недавно он неизменно вручал ей одинокие длинные стебли с девственно чистыми венчиками, тем самым будто признаваясь: «Ты всё, что у меня есть!». Но сегодня против обыкновения принёс не один, а три прелестнейших бутона. Ботаническая роскошь говорила о ином. Три белые розы, согласно наивному коду влюблённых, выражали желание уехать с любимой на край света. Намек, что он намерен покинуть родные места, да ещё вместе с ней?
Вручив благоуханный презент и чопорно поцеловав Лебедевой ручку, адвокат уточнил ближайшие планы. Может, ради праздника, ужин в ресторане?
Ага, при её тёртых штанцах ресторан в самый раз!
– Я… э… Меня подруга ждёт! – после 8 марта об Аллочке она говорила с осторожностью.
– Думаю, нас ждёт одна и та же подруга – Депов многозначительно подмигнул. – Но при желании можно успеть везде.
Ресторан всё-таки отложили до лучших времён. Домовитая Нилова превосходно готовила, ломать аппетит казёнными закусками не было смысла. Решили поехать на берег, поймать впечатления от ледохода.
Для зажатых кирпичом и бетоном городских жителей вскрытие реки всегда было событием. Толпы людей приливали к набережной, чтобы наблюдать стихию во всей её мощи. Освобождённое течение с лёгкостью играло огромными, ещё толстенными льдинами, между которыми вскипала каша из острых кристаллов. Истаивающий под солнцем зимний панцирь зримо распадался на бурые лоскуты, исчезал в гигантских воронках и водоворотах. Огромное красное солнце – руку протяни, и дотронешься! – садилось в освобождённые из плена волны, на его фоне чёрными силуэтами носились ошалелые птицы. Они высматривая в мутном месиве близкую к поверхности рыбу. Скрежет, клёкот, пение тугих струй, перенасыщенный озоном воздух!..
Лариса с благодарностью прижалась к Депову: сама она не выбралась бы на этакое дивное зрелище. Саша истолковал её жест по-своему – заглянул в лицо горячо и выжидающе.
Опять о женитьбе? И что ему отвечать? Нет никакого ответа, ничего не решено в её жизни. Конечно, обожаемый Колька – восхитительная вспышка страсти, но при всей искренности им даже в голову не приходит тема брака. Ни кавалерчик, ни она не проектируют себя долгоиграющей парой. А Ларисина молодость на излёте, пора определяться. Александр Павлович тут весьма кстати. Парню тоже в самый раз подумать о постоянной спутнице. Заодно с отцом бы помирился. Только как разомкнуть кольцо, спаявшее непутёвых возлюбленных?
Аккуратненько вывернувшись из настойчивых Деповских рук и плохо изобразив непонимание, Лебедева уставила глаза в землю. Не было сказано ни словечка, и оттого Сашу одолела досада. Долго ещё собирается морочить ему голову эта медноволосая ветреница? Или его кандидатура недостаточно хороша?
Он почти грубо ухватил её под руку, ведя к авто. Шины со злорадным скрипом переехали беззащитные стебли, невзначай выпавшие из салона. К Ниловой добирались молча.
Кроме них, других гостей у Аллочки, похоже, не ожидалось, стол был сервирован на две пары. Станислав Янович всё силился показать, как рад Лоре в обществе адвоката. Вроде извинялся, что в «Приюте муз» не уберёг Деповскую зазнобу от посягательств Вернина-младшего. Слава Богу, она опять при солидном состоятельном спутнике. Александр Павлович – не какой-нибудь малолетний Колька, задуривший девке голову своей балалайкой!
Обо всех-то печётся наш добрый доктор, всех друзей норовит осчастливить, любые адюльтеры приветствует! А сам уж который год, как одалиску, мурыжит Алку на привязи, лишая её перспективы замужества. – Ларису раздражали своднические пассы Нагорнова.
Впрочем, под праздничные возлияния неприязнь быстро рассеялась. Как и предполагалось, хозяйка блеснула своими кулинарными способностями. Она с гордостью выставила любимую профессором «рыбу фиш» – фаршированную щуку. К ней были поданы духовые овощи, жареный цыплёнок и тончайшего вкуса фруктовый салат. Нашла же компоненты для такого пиршества – на зауральском-то безрыбьи! Депов подсуетился с хорошим коньячком и тортиком, занявшим половину стола. Застолье вышло знатное.
Стас то и дело освежал бокалы, но никто особо не пьянел, беседа вопреки здешним обычаям не выходила за рамки приличия. Поздравления быстро перетекли на злободневные темы. Аллочка в кокетливом коротеньком платьице «а-ля горничная» рассеяно слушала под боком Нагорнова, как мужчины обсуждали городские новости. Зато Лариса навострила ушки, чтобы не пропустить ни словечка. Саша, подражая Стасу, тоже было облапил Лебедеву. Но та холодно отстранилась, игнорируя недоумённые взгляды. Понимайте, как хотите!
Конечно же, говорили про убийство Златковского. Умудрённый опытом Станислав Янович был солидарен с версией предвыборных войн:
– Виновных надо искать среди партийной шелупони! Я с Герой давненько знался, не было у него врагов, пока завистники из кандидатских не завелись! Они, больше некому! – доказывал он, вытирая потеющий сократовский лоб. – Весь город знает, что Злат платил людям исправно и досыта, на вакансии к нему стояла очередь. Старший персонал тоже лелеял, даже таскал по заграницам набираться опыта. Ну а братва… Ты, Саша, слышал, чтобы у него были терки с братвой? То-то! Никто не слыхивал, иначе мимо нас это не прошло бы. Директор «Пластика», он всё же в разном весе с местными обдирами-рэкитирами. Зато покойничек сохранил ценные связи в столице. И с городской верхушкой жил душа в душу, газеты народу уши до мозолей натерли, рассказывая о разных Германовых благодеяниях. Прав я?
Депов склонил голову, как бы соглашаясь. Наивный человек этот Стасик! Считает, что стреляет только та пушка, которая у всех на виду. А «Пластик»-то подбили из-за такого угла, о котором никто и не догадывается.
– Почему вы, товарищи дорогие, не допускаете, что у Златковского могли быть непонятки на стороне? – Депов говорил невнятно, последняя доза коньяка всё же выбила из седла его стойкий организм. – По России нынче бродит много всяких хитрых джентльменов. Где вспухает покруче, они тут как тут. Мог Злат с такими залётками схлестнуться, а, доктор?