— По такой жаре в доме сидеть душно, давай-ка я тебе, Никита Сергеевич, свои розы покажу.

— Да и я на пять минут заехал, — согласился Никита, понимая, что разговор будет очень секретным.

— Видал, какая красота? — похвастался Кузнецов своим розарием.

— А по мне красиво то, что полезно, а какая с этих роз польза? — Никита скептически оглядел посадки на участке дачи. — Ты с этими розами Сталину хочешь понравиться, что ли? Ну, что там у вас стряслось? — И увидев, что Кузнецов мнется и не решается начать разговор, поторопил: — Да не тяни, у меня в самом деле нет времени.

— Жданов все знает…

— Да?! — Хрущев остановился, пораженный новостью. — Это на самом деле новость… Откуда он узнал?

— С мест донесли.

— Так ты же говорил… — со злобой начал Никита, но потом безнадежно махнул рукой и, глядя на Кузнецова, подумал: «Интеллигенты-конспираторы! С кем я связался?!!»

— Подожди, а как он узнал? — сказал Никита. — Ведь у него же сердечный приступ, он лечится на Валдае.

— После того, как узнал, вернее, после разговора с нами, у него этот приступ и случился, — упавшим голосом сообщил Кузнецов.

— Это понятно — он вас в Москву перетащил, в ЦК, а вы, бараны, такое задумали…

— Никита Сергеевич, подбирайте слова, не забывайте свою обязанность быть интеллигентным человеком!

Хрущев прищурился и зло парировал.

— А я не забываю слова товарища Ленина, что интеллигенция это не мозг нации, а ее говно. Я бы эти слова забыл, но дня не проходит, чтобы какой-нибудь интеллигент мне о них не напомнил, — после этого быстро взял себя в руки и продолжил совершенно спокойным голосом. — Ну и что Жданов?

— Требует, чтобы мы немедленно покаялись и свели дело к нашей… ну… к нашему непродуманному энтузиазму.

Хрущева прошибло потом: Жданов посоветовал им то, что и должен был посоветовать, но если «ленинградцы» начнут каяться, то обязательно назовут и его. Все узнают, что он знал о заговоре и молчал — ему крышка! Хрущеву надо было немедленно запугать Кузнецова таким развитием событий и он равнодушно подтвердил.

— Ага! Правильно говорит Андрей Александрович, он плохого не посоветует. Ну, пошлет вас партия за этот заговор с покаянием куда-нибудь в Сибирь парторгами на великие сталинские стройки. Грамотные коммунисты в Сибири ой как нужны.

— Мы вас, как единомышленника, просим помочь, а вы издеваетесь! — оскорбился Кузнецов. — Вы могли бы переговорить со Ждановым…

— Да вы со страху совсем ополоумели! У товарища Сталина много товарищей, но душевный приятель у него один — Жданов. И Жданов это ценит. Для него вы против товарища Сталина — ничто, пустое место. Это Жданов пока молчит потому, что не хочет позора, но долго он молчать не будет! А я заикнусь, он немедленно Сталину доложит, поскольку поймет, что дело не только в вас!.. Впрочем, есть один человек, который вам поможет.

— Кто? — с надеждой в голосе спросил Кузнецов.