А напрасно. Такая непринужденная беседа могла положительно повлиять на ход очной ставки, разрядив обычную в таких случаях скованность и нервозность ее участников. Впрочем, в успокоении в данном случае нуждался лишь обвиняемый.

Когда следователь предоставил слово Дулату, тот начал упрекать Ноху:

— Что же ты запираешься? Сам себя понапрасну мучаешь и нас отрываешь от дела.

Братья Кабылтаевы в это время уже работали по найму в Иссыке.

— Давайте по порядку, — прервал Кабылтаева следователь. — Расскажите, как Ноха Базыбеков жил за границей.

— Жилось им там хорошо, — отвечая следователю, заговорил спокойно Кабылтаев. И далее без запинки кратко изложил свои показания.

— Зачем же они и вы, свидетель, приехали в Советский Союз? — с нарочитым удивлением заметил Ибрагимов.

— Это они уговорили нас и еще несколько семей. Говорили, что едут не по доброй воле, и не надолго, а мы, приглашенные семьи, поможем избежать подозрений.

— Верно говорит свидетель, — выпалил Ноха Базыбеков и со злостью посмотрел на Дулата Кабылтаева. — Но за скотом в Киргизию и Казахстан я не ездил. Не говорил я этого вам! — не сказал, а выкрикнул он последнюю фразу.

Когда Кабылтаев, подписав протокол, ушел, Ибрагимов сказал:

— Хорошо, поверим вам на минуту, что Дулат Кабылтаев, Дис Исабеков и Зейнеп Рафикова показали неправду о ваших неоднократных ходках в Союз и воровстве здесь скота, — заметил спокойно Ибрагимов после окончания очной ставки, — но ведь вас изобличают не только они. Очень подробно об этом рассказали другие свидетели и, наконец, ваш отец.

Ноха Базыбеков даже рот открыл от удивления. Ибрагимов с усмешкой проговорил:

— Что, не верите? Вот возьмите протокол показаний отца и читайте сами.

— Пусть переводчик читает. Я плохо разбираюсь в написанном от руки, — отказался Ноха дрогнувшим голосом.

— Нет, так дело не пойдет. Что, стремитесь уйти в сторону, чтобы потом, в удобный момент сказать: «Не знаю, я не видел такого документа»? Читайте, — строго сказал Ибрагимов. — Вы же грамотный, — он взял из рук Базыбекова протокол и, начиная с первой страницы, стал показывать ему подписи и в конце спросил:

— Кто это расписывался?

— Мой отец Абитбеков.

— Ну вот и читайте, с начала и до последнего слова.

Ибрагимов тут же отдал Базыбекову протокол и прошел к своему столу.

Ноха, не торопясь, прочел все вопросы следователя и ответы отца, затем еще раз перечитал отдельные места, очевидно, удивляясь откровенности отца. Он не знал, что старику уже невозможно было уйти в сторону от ответов и попытаться скрыть известное многим другим.