— С первым мужем уехала. Он умер там, а Дария в 1925 году вышла за Кенена. В самом Калмык-Куре он имел магазин и часто выезжал по делам торговли в другие города. Дария рассказывала, что чаще всего Кенен ездил за товаром в Кульджу, Суйдун, Кобы.

— Наверное, и в Урумчи наезжал? — в тон Торгын сказал Николаев.

— Нет, — твердо ответила Торгын. Подумала и продолжала свой рассказ. — Потом они переехали в Чекерты, а последнее время в какое-то Аксу и Карасу.

— Что же приехали сюда, если так хорошо жили? — как бы недоумевай, спросил Каунышбаев.

— Не по своей воле они приехали сюда, — ответила она нехотя и, вздохнув глубоко, добавила: — Сбежали.

— Но почему?

— Дария рассказывала, что Кенен, когда в горах появились повстанцы, ругал их по-всякому, а потом сам пошел к ним. А они почему-то арестовали его в Шатах и направили в Калмык-Куре, но ему удалось сбежать. Дария спрятала его и помогла встретиться со знакомым калмыком, на следующую ночь этот калмык проводил их до границы.

— Вон оно что, — придав своему голосу тон безразличия, проговорил Каунышбаев и спросил:

— А кем он был у них?

— Дария говорит, что поваром. Всего месяца три, что ли.

— Наверное, плохой обед приготовил для начальства, — в шутку заметил Каунышбаев.

Торгын пожала недоуменно плечами и спросила, не надо ли еще айрана. Каунышбаев и Николаев отказались. Капитан сложил расписки, еще раз их просмотрел и вернул хозяйке. Поблагодарив ее за угощенье, они тронулись в обратный путь.

— Похоже, он был заслан в вооруженные части повстанцев, и арестовали его там, конечно, не за неудачный лагман, — сказал, выслушав их, заметно оживившийся Куспангалиев.

— Да, — продолжал он минуту спустя. — Все ли сказала Торгын?

— Вы правы, всего она и не знает, — ответил Каунышбаев.

— Значит, Саурбековы приехали к нам лишь на время. Следовательно, Жапек Юсупов рассказал правду о том, что Саурбеков ждет команды Орхи Базыбекова на возвращение в Синьцзян.

— Я полагаю, — начал Каунышбаев, — ни первое, ни второе принимать за чистую монету нельзя. Бегство Саурбекова из тюрьмы повстанцев прямо к нам, в Советский Союз, было вызвано немаловажными причинами, он спасался от строгого наказания. Но вот вопрос, какое преступление он совершил против народно-освободительного движения? Если это шпионаж в пользу гоминьдановского режима, в чем всего больше оснований подозревать его…

— В этом случае, — перебил его майор, — Саурбеков не является связником Орхи Базыбекова. Вы это хотите сказать?

— Да, — подтвердил Каунышбаев.

— Сейчас, — поправил его майор, — делать выводы рано. Здесь еще много других «но».