Я повиновалась. Дженни изучила обложку, пролистала издание несколько раз и спросила:

– Ты ее читала в то утро? Да?

Я ухмыльнулась.

– Когда ты еще на смех меня подняла? Нет. Это другая.

– На вид они все одинаковые. Расскажи мне эту историю, – попросила она, мягко постучав себя переплетом по бедру.

– Они же все про любовь, разве нет?

– Твою историю, – уточнила она. – Когда ты ее купила? И почему?

– Не помню, – призналась я. – Но однажды я читала ее Бретту. У него в машине. – Я вырвала книгу из ее рук и кинула в воду. Она пошла ко дну, и я проводила ее взглядом. Вместе с книгой тонули и воспоминания о той ночи. – Понимаю, ты, наверное, думаешь, что я драматизирую…

– Точнее, ведешь себя глупо.

– … но мне так легче. Эти книги были моим убежищем. Альтернативной бумажной вселенной, в которой все возможно. После развода родителей я разочаровалась в любви. Не хотела влюбляться, не хотела ее испытывать – какой в этом смысл? Книги помогали мне прочувствовать ее через чужие истории, уберегая от боли. Звучит глупо, но они здорово мне помогли. Когда уже ничего не могло помочь.

– Так чего же ты их выбрасываешь?

– А тебе какая разница? – спросила я, вскинув на нее взгляд. – Мы с тобой уже давно не подруги.

Дженни пожала плечами и швырнула в воду еще одну книгу.

– Я знаю, что такое одиночество. И в ту ночь, у отеля, мне показалось, что тебе нужно с кем-то поговорить. Да и сейчас у тебя состояние незавидное, но об этом я молчу.

Я пропустила последнее замечание мимо ушей.

– Одиночество? Но ты же одна не бываешь. Вокруг тебя вечно толпа друзей. – Напомнила я, решив не принимать во внимание вечеринку на болотах.

Дженни печально улыбнулась и взяла новую книгу. Положила себе на колени, поигрывая с уголками страниц.

– Знаешь, я раньше думала, что популярность – это самое главное, – призналась она. – Как и орава друзей, вечеринки и вся эта чушь. Когда перед десятым классом я сняла брекеты, и у меня наконец выросло это, – она многозначительно прикоснулась к груди, – люди взглянули на меня по-новому. Будто теперь я заслуживаю их внимания. Звучит очень поверхностно – и недаром, – но я была этому страшно рада. И вот, я присоединилась к черлидерам. Соглашалась, когда парни приглашали меня на свидание: а что еще мне было делать? Я считала, что живу завидной жизнью и все мечтают занять мое место. И была счастлива. Но одинока, Бекка. Эти люди дружили со мной, но совсем не так, как ты когда-то.

Она скинула книгу с моста.

– Мне жаль, что я уничтожила нашу дружбу, – призналась она. – Мне жаль, что я вела себя так, будто я лучше тебя, потому что у меня больше опыта и так далее. Ты была замечательной подругой. Была и остаешься. И заслужила друзей получше, чем я. Но я очень рада, что мы снова общаемся. Может, наконец примешь мое извинение, запоздавшее на два года? Давай забудем о прошлом?