– Тебе пора.

– Прости меня, – сказал он. – Я не хотел, чтобы так вышло.

– Знаю, – ответила я, и в этом крылась главная проблема. Его чувства ко мне не стали для него главным маяком посреди жизненной бури, а у меня вышло наоборот.

Когда стало ясно, что Бретт уходить не собирается, я ушла первой. Зашла в лифт, а через миг двери закрылись, и Бретт исчез за ними. Мне вспомнилось, как уходил папа. Каково было просыпаться в пустом доме. Как Дженни охладела к нашей дружбе. Все эти воспоминания, которые я так старалась подавить, снова прорывались наружу. Я тонула.

Вот только я больше не позволю себе уйти на дно. Потому что я изменилась.

Потому что на этот раз первой ушла я.

Неделя тянулась как целая вечность, но постепенно чувства мои начали меняться. И, разумеется, запрись я у себя в комнате, это никак не помогло бы мне избавиться от этих самых чувств, как их ни назови (чувствовала ли я себя отверженной? или же мое сердце было разбито? а может, и то, и другое?). Попытки избегать Бретта в школе отразились и на моем физическом состоянии. Изнурительно было каждый раз опасливо оглядывать коридор и обедать за футбольным полем, лишь бы с ним не столкнуться. Готова признать: избегать его не было лучшей тактикой, но что я в этом понимала? Все-таки это были мои первые недоотношения. К такому меня даже книги не подготовили.

Кстати, на книгах-то я весь свой гнев и выместила. Я перестала себя жалеть и дала установку не сваливать всю вину на Бретта: у его семьи сейчас и так непростой период. Эгоистично с моей стороны требовать, чтобы во всем этом хаосе он поставил на первое место меня. Так что весь удар пришелся на книги, особенно на наивные и веселые. Где герои влюблялись друг в друга в домиках у моря и парках развлечений, а их проблемы ограничивались подтаявшим мороженым. В этих книгах не было ни слова о фейковых отношениях. Как не было и ни единого совета о том, что делать, когда выдуманный мир, который ты придумала, разлетается на осколки на твоих глазах. И почему мне не попалось ни одной книги о том, как пережить фейковое – и в то же время самое что ни на есть реальное – расставание?

Наверняка же кто-то писал об этом, а?

Страшнее всего было осознавать, сколько времени я потратила на чтение этой ерунды и до чего глубоко погружалась в несбыточные фантазии. Когда-то ровно этого я и хотела. Читать всякие небылицы и утешаться мыслью, что выдуманная любовь и боль расставаний мне не грозит. И совершенно напрасно, потому что ровно это со мной и случилось. Я осталась одна, наедине с книгами и сердцем, разбитым по вине парня, с которым мы встречались лишь понарошку.

В голове царил сущий хаос.

Когда мама вошла в комнату, я смотрела на свою книжную полку. Не успела я завершить свою мысленную проповедь, обращенную к книгам, как она прочистила горло.

– Что это ты делаешь? – спросила она. – Думаешь, какую книгу прочесть следующей?

Я покачала головой.

– Думаю, что выкинуть. Или сжечь. Спалить всю эту слащавую любовь ко всем чертям. Вот будет весело.

Мама так и ахнула.

– Но ты же любишь эти книжки!

– Любила. – Прошедшее время.

– Девочка моя! Что случилось? – спросила она и усадила меня на кровать. Пожалуй, можно было бы рассказать ей о Бретте. Она бы нашла, что на это ответить. Но я не могла себя заставить. Все мои подростковые годы мама расспрашивала меня о мальчиках, ждала, когда же ее дочка влюбится и познает самую настоящую, сказочную любовь. Не срослось. Я знала: она переживает, что я живу ограниченной жизнью, и желает мне совсем другой участи… Но я… просто не знала, как ей рассказать, что я наконец встретила парня, и у нас с ним закрутилось – сперва понарошку, – а когда все стало всерьез, отношения кончились. И это еще мягко сказано. Все страшно запуталось. Обернулось разрушительным хаосом.

– Я не хочу это обсуждать, – ответила я.