Том снова качнулся к Корнелю.

— Что за дьявольщина?! — возмутился он.

— Мне очень жаль, Том, но Мери хочет кое о чем тебя спросить. И я с не меньшим нетерпением, чем она, жду твоих ответов.

— Эта шлюха появляется неизвестно откуда, хочет о чем-то меня спросить, вы оба угрожаете мне пистолетами… — усмехнулся Том. — И все, что ты можешь мне сказать, это «очень жаль»? Ты что, смеешься надо мной, Корнель? Что она такого могла тебе наболтать, что оправдывало бы все это?

Корнель вздохнул и опустил оружие:

— Ты прав. Это недостойное друга поведение. И то, что ты сделал, тоже.

— Да что я такого сделал-то, черт возьми?! — взорвался Том.

— Нанялся на «Жемчужину» по поручению моего дяди, Тобиаса Рида, и завязал дружбу с Корнелем, — холодно объяснила Мери.

Том ухмыльнулся:

— Стало быть, дружба теперь считается преступлением?

— Так ты работаешь на Тобиаса Рида? Отвечай, да или нет? — раздраженно спросил Корнель.

— Какая разница? — насмешливо отозвался Том. — Важно то, что ты, Корнель, в это поверил.

— Я думаю, Мери говорит правду. Она помнит, что видела тебя в Сен-Жермен-ан-Лэ, — бросил Корнель.

— Меня? А может, кого другого?

— Тебя, — заверила его Мери.

— Тобиас Рид мертв, — нехотя сказал Том, видя, что они от него не отвяжутся, пока не узнают правду.

У Корнеля по хребту медленно прошла ледяная дрожь. Значит, Мери была права.

— Когда он умер? — спросила Мери, довольная тем, что не ошиблась. Никлаусу-младшему было бы опасно оказаться на «Жемчужине» вместе с этим человеком.

— Ты должна была это знать, — снова усмехнулся Том, — поскольку ты его и убила.

— Я?! Да, я хотела бы это сделать, но мне кажется, кто-то другой лишил меня этого удовольствия. Вернее, другая, — с горечью поправила себя Мери. — Эмма де Мортфонтен. Это ей ты теперь подчиняешься?