— Ты мне это уже говорила, — ответила герцогиня, улыбнувшись приветливо и немного лукаво. — Мы сразимся, и думаю, ты будешь довольна.

— Я стараюсь свести знакомство с лучшими фехтовальщиками из мусульман. Кафир!

— Я здесь, госпожа, — отозвался слуга, входя в шатер.

— Мой конь?

— Уже готов.

— Капитан, в замке Хусиф нас ожидает завтрак.

— Я к твоим услугам, — сказала герцогиня, склонившись перед грозной турчанкой. — А как же виконт ЛʼЮссьер?

— Он приедет завтра. Это важный вопрос — пиявки в моих болотах. Они могут стать источником больших доходов, а киприоты об этом и не догадываются. Странное дело! Получается, что этим тварям христианская кровь нравится больше, чем мусульманская. Может, она слаще на вкус?

— Может быть, — ответила герцогиня, бросив на племянницу паши мрачный взгляд.

— Мой милый капитан, мы отъезжаем!

Они вышли из шатра. Чернокожий слуга держал под уздцы белого арабского скакуна под длинным красным чепраком с золотым шитьем и с усыпанным мелкими бриллиантами султаном на голове.

— Мой боевой конь, — сказала Хараджа. — Мне прислал его Джебель Шамар. Думаю, на Кипре не найдется коня быстрее его. Я его очень люблю, и ты, как араб, наверное, знаешь, что в сердцах твоих соотечественников первое место занимает конь, а потом уже жена. Это верно, капитан?

— Да, госпожа.

— Странные люди арабы! Ведь, как говорят, в их стране столько красивых женщин! У Магомета тоже, наверное, был недурной вкус. Да, вот еще что: скажи мне, как тебя зовут?

— Хамид.

— Хамид… а дальше?

— Элеонора.

— Элеонора! — воскликнула племянница адмирала. — А что означает это имя?

— Не могу тебе сказать.

— По-моему, оно не турецкое и не арабское.