— Ты слишком любезна, госпожа. Я постараюсь не злоупотребить твоим гостеприимством.

— Напротив, я требую, чтобы ты им злоупотребил, — ответила Хараджа.

— Но тогда уже не я буду командовать, — рассмеялась герцогиня.

Племянница адмирала на секунду задумалась над таким ответом, потом тоже рассмеялась:

— Ты прав, капитан. Я и правда, как обычно, принялась раздавать приказы. Это дурная привычка, но что ты хочешь? Я привыкла приказывать, а не подчиняться. Пойдем, завтрак уже готов: я слышу, муэдзин приступил к полуденной молитве.

Потом, махнув рукой и едва заметно пожав плечами, прибавила вполголоса:

— С пророка хватит и молитвы жреца. А Бог велик, он может сделать для нас исключение, по крайней мере на сегодня.

— Что она за женщина? — прошептала про себя герцогиня. — Она жестока к христианам, потому что они не мусульмане, а сама потешается над религией пророка и Аллаха. Будь начеку, Капитан Темпеста!

Хараджа отдала коней на попечение конюхов, которые бегом прибежали из замка, представила им свиту герцогини и, по-свойски взяв ее за руку, поднялась по лестнице и вошла в просторный зал, где у дверей дежурили двое арабов в длинных белых плащах с большими красными кистями на капюшонах и саблями наголо в руках.

— Завтрак готов? — спросила Хараджа, даже не взглянув на них.

— Да, госпожа, — отвечали стражники, поклонившись до земли.

Зал, как и все гостиные в турецких домах, был обставлен очень элегантно, хотя и просто. Никаких огромных столов или тяжеловесной резной мебели в нем не наблюдалось.

Несколько диванов с шелковой узорчатой обивкой, обилие занавесок и ковров, сверкающих серебряным и золотым шитьем, легкие этажерки по углам, на стенах паноплии[12] с красиво развешенной коллекцией оружия из всех стран Европы и Азии. Там были громоздкие длинноствольные аркебузы без узоров и инкрустаций, аркебузы турецкие и персидские, богато украшенные золотом и резными фигурами, сабли, ятаганы, французские и итальянские шпаги, кинжалы, мизерикордии — клинки с короткими, узкими лезвиями — и еще много всего.

Посередине зала стоял изящно сервированный стол, покрытый желтой, с белыми цветами, шелковой скатертью, и на нем серебряные тарелки с дивной гравировкой, бокалы и рюмки, а также вазы из муранского стекла.

— Садись, мой милый капитан, — сказала Хараджа, уютно устраиваясь в небольшом старинном кресле с парчовой обивкой. — Мы будем завтракать вдвоем и сможем поговорить свободно, никто не будет нам мешать. А об эскорте не беспокойся, эфенди, их отлично примут, и у них не будет повода обижаться на отсутствие гостеприимства. У меня прекрасные повара, а продукты доставляют прямо из Константинополя и с островов Архипелага — все, что пожелаю. Кстати, ты вовремя приехал, я угощу тебя волшебной рыбой из Балаклавы.

— Из Балаклавы! А что это за рыба?

— Как, ты не знаешь легенду о волшебной рыбе?

— Нет, госпожа.

— Я тебе расскажу, когда будем ее есть.

— Нет, все-таки она странная… — пробормотала про себя герцогиня.