2

Некрополь Кобху

— Твой отец, великий Тети, был родоначальником Шестой династии. Это ему Мемфис обязан своим блеском, а Египет — своей мощью и величием. Это при нем возвели самые большие пирамиды, бросающие вызов времени. Быть может, наш народ уже исчезнет с лица земли, а они будут стоять. У него было двое детей: ты и девочка, для которой жрецы выбрали имя Саури.

— Моя сестра! — вскричал Миринри.

— Да.

— Она еще жива?

— Об этом узнаешь позже. И вот, случилось так, что распространился слух: войско халдеев пересекло перешеек, отделяющий Средиземное море от Красного, Африку от Азии, и движется вперед, угрожая уничтожить наш народ. Против захватчиков направили войска, но все они потерпели поражение. Все прибрежные города были взяты и сожжены, а их обитателей вырезали, невзирая на пол и возраст. Казалось, пробил последний час фараонов и великий Мемфис падет под ударами халдеев. Но, на счастье, появился твой отец. Воин по происхождению, смелый и доблестный, он собрал войско и, презрев все советы трусливых царедворцев и министров, которые не хотели, чтобы властитель подвергал себя такому риску, взял на себя командование и решительно двинулся против неприятеля, уже подступившего под самый Мемфис. В Оне, там, где Нил ветвится на рукава, несметные фаланги египтян и халдеев сшиблись в ожесточенной схватке. Твой отец сражался наравне с солдатами, в первых рядах, подавая живой пример. Он бесстрашно бросал вызов огненным стрелам и тяжелым бронзовым мечам азиатов и опрокинул вражеские ряды. Однако битва еще не была выиграна. Она продолжалась с восхода до заката, и оба войска несли огромные потери. Нил стал красным, земля напиталась кровью, и повсюду громоздились горы трупов. Только на закате смятенное и сильно поредевшее халдейское войско в ужасе бросилось бежать на другую сторону перешейка. Твой отец своим мужеством спас Египет, и Мемфису больше не угрожала никакая опасность. Однако эта победа навсегда сделала несчастным победителя.

— Он пал на поле боя?

— Он был ранен в грудь халдейской стрелой, когда атаковал ряды неприятеля, и остался лежать на земле среди множества убитых. В пылу сражения и всеобщей неразберихи никто не заметил, что царь исчез. Вернее, один из воинов его видел, но был слишком заинтересован в том, чтобы оповестить генералов и солдат о несчастье с твоим отцом.

— Кто? — крикнул Миринри, вскочив, и глаза его сверкнули.

— Его брат, тщеславный Пепи, который сейчас правит Египтом вместо тебя, и…

— Так, значит, египетский трон узурпировал брат моего отца?

— Да, Миринри, позволь, я продолжу. Эта история еще не окончена. Рана твоего отца была не смертельной. Ее нанесла стрела с зазубринами, которую он сразу выдернул, тем самым разбередив рану еще больше, и от страшной боли потерял сознание и оказался погребенным под телами бойцов, павших в следующие минуты. Что было потом? Этого я сказать не смогу. Когда он пришел в себя, то очнулся уже очень далеко от поля сражения, в шатре чернокожих пастухов. Наверное, они ночью грабили трупы и нашли среди них живого. По богатой одежде твоего отца, по символу власти они догадались, что он важная персона, может, и сам фараон. И они забрали его с собой, в надежде когда-нибудь получить за него солидный выкуп. Ты же знаешь, что наши пастухи, живущие на краю пустыни, не упустят случая кого-нибудь обобрать. Однако у твоего отца не было причин на них жаловаться. За ним бережно ухаживали и обращались с ним почтительно. Когда же они из его уст узнали, что перед ними сам Тети, их удивлению не было границ. По приказу твоего отца один из пастухов отправился в Мемфис, чтобы оповестить народ и министров, что царь Египта жив, и потребовать, чтобы его с почестями, подобающими фараону, переправили в столицу. Гонец отбыл, да так и не вернулся. Твой отец решил, что по дороге на него напала банда грабителей, и отправил второго гонца, потом третьего, но их тоже больше никто не видел. Наконец, в большом волнении, он решил отправиться в Мемфис сам. Набрав небольшой отряд из пастухов, наутро он пустился в путь. Там он с тревогой узнал, что власть перешла к его брату, а народ и министры, думая, что Тети погиб, провозгласили его царем, не принимая в расчет тебя, двухлетнего ребенка. Почти всех друзей и близких родственников твоего отца узурпатор приказал тайно умертвить. Скорее всего, та же участь постигла бы и тебя, если бы вспыхнувший в народе бунт не удержал его от этого шага.

— И что же тогда сделал мой отец?