— Так-то оно так…

— А как по-другому? Ты не ссы, у каждого свой путь написан. Получим пулю в лоб, так получим.

— И то правда. Надоела уже эта война…

Война действительно надоела всем.

Ночью никто не спал. К трем часам власовцы выдвинулись в лес на позиции для атаки.

Гуляев приказал своим бойцам окопаться. Позиции Красной армии располагались уже в каких-то четырехстах метрах: их следовало преодолеть стремительным броском под огнем противника на узком участке.

Начинало светать, небо из черного окрасилось в светло-синий, за деревьями забелела ранняя полоска рассвета.

И в 4:40, когда все залегли с оружием, — заревело, загрохотало где-то позади, и впереди начало греметь с яркими вспышками. И снова, и снова, и снова.

Немецкая артиллерия утюжила предмостовое укрепление.

Бойцы, залегшие в окопах, напряженно молчали. Все давно отвыкли от такой канонады.

Загудело над головой — на низкой высоте пролетели старенькие немецкие самолеты с наспех нарисованными на крыльях флагами РОА вместо фрицевских крестов. Зашли на плацдарм, покружили, отбомбились, потом пошли на второй круг.

За спинами бойцов глухо рокотала артиллерия, впереди взрывалось и гремело.

Спустя двадцать минут грохот закончился.

Гуляев поправил на плече MP-40 и взглянул на часы: ровно пять утра.

И рассветное небо осветила красным сигнальная ракета.

Пора.

— За мной! В атаку! — заревел Гуляев и выскочил из окопа, выхватив пистолет.

И его слова отдались таким же эхом в соседних окопах.

Дневник Дениса Фролова за 10 апреля 1945 года