«По нашему мнению, совершенно невозможно провести грань между смертью от голода и смертью от болезни. Это объясняется не только отсутствием надлежащих статистических данных, о чем мы говорили выше, но и тем, что в действительности нужда и болезни настолько тесно связаны, друг с другом, что никакая статистика и никакие наблюдения не дают возможности провести между ними четкую разграничительную линию. Смерть истощенного и изнуренного человека от простуды, холода и кишечных заболеваний можно фактически рассматривать как непосредственный результат голода. В случае заболевания холерой — одной из самых смертоносных болезней — иногда бывает невозможно установить, не было ли вызвано заболевание голодом. Очевидно, не будет ошибкой, если мы скажем, что даже в тех случаях, когда нет эпидемии холеры, голодающие нередко умирают от этой болезни или от другого заболевания, сходного с холерой. По нашему мнению, вспышки холеры усилились и получили широкое распространение из-за нужды и плохой пищи. В результате недостатка продовольствия люди начинали употреблять необычную и нездоровую пищу, лесные коренья и пр.; для нас совершенно очевидно, что холера всегда сопутствует голоду».

Было установлено, что только от холеры до 30 ноября умерло 77 938 человек. 20 января 1944 г. Эмери заявил в палате общин, что «все еще нет достоверных цифровых данных. Однако правительство Индии, основываясь на имеющейся информации, считает, что за последние пять месяцев смертность от голода и болезней была необычно большой, но не превысила 1 млн. человек».

Полагали, что Эмери, как это часто с ним случалось, пересмотрит свои заявления на основе «новых сведений» и что будут предприняты честные попытки установить, насколько это возможно, истинное число случаев смерти от голода и сопутствующих ему болезней. Однако эти ожидания не оправдались. Правительство Бенгалии пыталось «исправить» последнее заявление Эмери и устами министра здравоохранения заявило в бенгальском законодательном собрании, что «на основании полученных до сих пор цифровых данных установлено, что общее превышение числа смертных случаев в 1943 г. над средним числом смертных случаев в обычные годы составляет 600–700 тыс. Эти цифры включают случаи смерти, вызванные самыми различными причинами — холерой, малярией, оспой, а также непосредственно голодом».

26 февраля 1944 г. правительство заявило, что оно не в состоянии указать число случаев смерти от голода, так как «о случаях смерти обычно сообщают чоукидары, однако нельзя полагаться на то, что они могут правильно установить действительную причину смерти». В списках смертных случаев, которые ведут чоукидары, смерть от голода указывается под рубрикой «по другим причинам».

11 марта 1944 г. в заявлении для печати говорилось, что превышение числа смертных случаев в 1943 г. над средним числом смертных случаев в другие годы составило 688 846[91]. Эта цифра, как заявил Эмери в палате общин 23 марта 1944 г., «составляет примерно число случаев смерти от голода и болезней, связанных с недоеданием, а также от эпидемических заболеваний, не вызываемых недоеданием. Таковы приблизительные итоги огромного экономического бедствия, которое постигло Бенгалию в прошлом году».

Эмери выражал удовлетворение по поводу того, что «значительно более высокие цифры, приводившиеся некоторыми лицами, оказались ошибочными».

Эффект этих заявлений правительства Бенгалии и министра по делам Индии был несколько снижен, когда секретарь министерства просвещения, здравоохранения и земледелия, отвечая 14 марта 1944 г. в Центральном законодательном собрании на вопрос Фредерика Джеймса, сказал, что «эти статистические данные собирались в 1943 г. теми же методами, что и в предыдущие годы». Основным источником статистических данных о рождаемости и смертности в Индийской империи является чоукидар. Кто такой чоукидар и каковы его функции? Чоукидар является платным государственным «чиновником», получающим ежемесячное жалование в 6–7 рупий. Выплачивается эта «огромная» сумма весьма нерегулярно из-за хронического отсутствия средств в местной казне. Он является ночным сторожем деревни (на его обязанности, между прочим, лежит наблюдение за «даги» — преступниками-рецидивистами или другими подозрительными лицами), рассыльным в конторе, доставщиком официальной корреспонденции и домашним в случае председателя местного органа самоуправления и видных членов местных органов власти. Он обязан прислуживать дарога сагибу или джамадар сагибу[92] из полицейского участка, выполняя их служебные и неслужебные приказания, в том числе бегать для них на базар и присматривать за их скотом. На него возложена охрана железной дороги (выполняя эту обязанность, он иногда становится жертвой нападения диких зверей) во время приезда высокопоставленных должностных лиц, ухаживать за сагибами из садара[93] в тех случаях, когда они удостаивают своим посещением деревню и останавливаются в местном дак бангла[94]. Он обязан предупреждать споры из-за земельных участков, наблюдать за сбором урожая, осуществлять функции судебного исполнителя и помогать судебному приставу; он выполняет и юридические функции, устанавливая личность жителей местности и вручая повестки с вызовом в суд; время от времени он обязан пройти несколько миль пешком в садар за своим сине-черным обмундированием, а также выступать в качестве свидетеля государственного обвинения. И этот перегруженный заботами человек является составителем всех официальных статистических данных о посевных площадях и урожае основных культур, домашнем скоте, телегах и повозках, станках для выжимки сахарного тростника, плугах и тракторах и пальмовых деревьях (для определения размеров производства гура[95] в стране). Он является «правительственным информатором» о «рыночных ценах на товары». Он ведет учет актов рождения и смерти в сельской местности. По разнообразию своих функций, по числу хозяев, которым он обязан угождать, и по ответственности, которая на него возложена, он может претендовать на равное положение с обитателями Уайтхолла или главой министерства по делам Индии. Нередко эти бедняки, стремясь забыть о своих постоянных заботах и страхах, находят утешение в наркотиках и возбуждающих напитках. Судьба чоукидара тяжелее даже судьбы учителя, которому мы так привыкли сочувствовать.

Таков человек, служивший источником «статистических данных о голоде». Он терпел лишения, связанные с инфляцией, недостатком продовольствия и других предметов первой необходимости, страдал от болезней, переживал заботы и опасения, которые охватили всю страну. Немало чоукидаров умерло, и, конечно, они не могли заранее зарегистрировать свою смерть в списках, которые им было поручено вести. Может быть, чоукидар был болен, да и сейчас остается больным; может быть, он покинул свой пост, отправившись на поиски продовольствия или перевозя с места на место свою семью. Может быть, он отправился куда-нибудь ухаживать за «больными, оставшимися без ухода» родственниками или совершить последний ритуал.

10 декабря 1943 г. агентство Ассошиэйтед Пресс сообщало из Дакки: «Шесть мусульманских семейств, состоявших из 4–10 членов, в том числе семья деревенского чоукидара, полностью вымерли».

В таких условиях чоукидар, конечно, не мог регистрировать все факты в своих записях.

В обычное время он не в состоянии честно выполнять свои обязанности по различным другим причинам. Об этом свидетельствуют приведенные ниже таблицы. Из них видно, что статистические данные о рождаемости и смертности на 50 % и больше отличались от действительного положения даже в тех случаях, когда не было никаких чрезвычайных обстоятельств, которые могли бы помешать правильной регистрации рождаемости и смертности.

Таблица 8. Смертность и рождаемость в Бенгалии за период 1912–1920 гг.

В 1911 г. население Бенгалии, включая Бихар и Ориссу и исключая Восточную Бенгалию и княжества, составляло 52 468 818 человек. В результате новой демаркации границ, последовавшей за введением реформ[96], численность населения значительно сократилась и составляла в 1912 г. 45 329 247 человек. Согласно данным переписи населения в 1921 г., число жителей увеличилось до 46 522 293 человек, то есть выросло за девять лет, с 1912 по 1920 г., на 1 193 046 человек. Однако изучение данных о смертности и рождаемости показывает, что «естественный прирост» населения составил 394 983 человека. Увеличение населения в Бенгалии к концу 1920 г. еще на 799 063 человека статистика не могла объяснить.

Эти цифры показывают, что 67 % прироста населения не нашло отражения в официальных статистических данных

Правительство могло бы оправдаться тем, что «ошибка» или расхождение в приведенных выше цифрах случайны. Однако приводимые ниже статистические данные за следующие десять лет показывают, какова была статистика рождаемости и смертности в Бенгалии (исключая княжества и горные районы Читтагонга), которую вели чоукидары:

Таблица 9. Рождаемость и смертность за период 1921–1930 гг.

Приведенная выше таблица свидетельствует об увеличении населения на 1 463 384 человека. Но данные переписи 1931 г. показывают, что в действительности население выросло с 46 522 293 до 49 901 080 человек, то есть на 3 378 787 человек. Это означает, что 56 % прироста населения Бенгалии за эти годы не было зарегистрировано в списках чоукидаров. Поэтому нелепо делать какие-либо выводы из данных, полученных из такого источника.

Тяжелые условия, существовавшие в 1943 г., и многочисленные обязанности чоукидаров мешали им регистрировать рождаемость и смертность. Были и другие причины, вследствие которых чоукидар не мог регистрировать валявшихся повсюду мертвых. Слабые, истощенные и умирающие люди не могли искать чоукидара и требовать, чтобы он занес их имена в списки умерших. Родственники, которые по закону ответственны за регистрацию рождения или смерти в семье, также не имели ни возможности, ни сил, ни желания выполнять свой долг и стремились избежать юридических формальностей. Особые случаи, небольшая часть которых была упомянута в разделе «Ужасы голода», не могли быть зарегистрированы по вполне понятным причинам.

Кроме того, было немало случаев, когда трупы валялись неубранными, так как некому было отнести их к месту кремации или на кладбище. Немыслимо зарегистрировать все случаи смерти, когда даже случайному посетителю из другой страны бросалось в глаза множество трупов, лежавших по обочинам дорог. 20 октября 1943 г. сенатор Ральф Брюстер, один из сенаторов, совершавших кругосветное путешествие, характеризовал голод в Бенгалии как ужасающий и заявил, что члены сенатской комиссии видели лежащие повсюду на улицах трупы, а также женщин и детей, переживавших агонию голодной смерти.

Мог ли в этих условиях чоукидар добросовестно регистрировать смертность?