Большая часть этих страдальцев умирала — к их собственному облегчению и к облегчению людей, которым была поручена забота о них.
Какое влияние оказал этот голод на отцов, братьев и других взрослых членов общества? Миллионы умерли, миллионы выжили, но лишились на всю жизнь трудоспособности. Они не только составляют костяк общества, но и основу всей экономической жизни страны. Рыбаки, ткачи, горшечники, медники, кузнецы, плотники — одним словом, весь слой ремесленников — вымерли или стали нетрудоспособными в результате болезней. Поскольку голод исковеркал общественную жизнь народа, вдребезги разлетелись и основы экономической жизни.
Голод принес с собою эпидемии малярии, холеры, дизентерии, оспы и множества других болезней. Нередко этим несчастьям радовались, так как они несли быстрое избавление от мук длительного голода. Вымирали целые семьи, в результате чего все деревенское общество оказалось на пороге гибели.
Последствия голода, оказавшие влияние на жизнь общества, неисчислимы, но лишь о немногих из них сообщалось в газетах. Каждый крестьянин может вспомнить несколько печальных случаев, происшедших в его собственной деревне, которые тяжело и мучительно отразились на жизни общества. Некоторые из этих случаев рассказаны в данной книге, чтобы помочь будущему историку, не связанному оковами нынешних законов и декретов, показать правдивую картину.
В августе общественность узнала о случаях продажи детей в пострадавших от голода и наводнения районах Бурдвана и Надиа. 20 октября 1943 г. в Кхулне женщина продала свою дочь всего за 15 рупий. Отец девочки ушел в поисках продовольствия и не вернулся. В конце октября в Бурдване продавалась трехмесячная девочка за 5 рупий, но местное население не допустило продажи. 15 ноября из Дакки были получены сообщения о том, что обездоленные матери продают своих детей или бросают их на обочине дороги, а мужья покидают жен. В этот же день от настоятельницы Эми и сестры Долорес из монастыря св. Франциска Ксавье в Дакке поступило сообщение, что многие бездомные матери приходят в монастырь и предлагают купить их грудных детей за 4–5 рупий. Одна из матерей призналась монахине, что несколько дней спустя после отказа монастыря купить ребенка, она продала его в другое место. Часто по утрам монахини находили младенцев, подброшенных к воротам монастыря.
В этом же сообщении далее говорилось, что: «Как-то вечером, около 10 часов, когда они вместе с двумя другими сестрами возвращались и монастырь после работы по оказанию помощи голодающим в Ислампуре, к ним подошел мужчина и спросил, не согласятся ли они взглянуть на страшное зрелище совсем поблизости. Они согласились, и мужчина повел их по улочкам и переулкам, пока не привел к заброшенной конюшне на берегу реки. К величайшему ужасу, они обнаружили там около 20 младенцев, лежавших рядами на грязном полу конюшни. Некоторые кричали в агонии, вымаливая пищу, другие с трудом дышали, остальные находились без сознания. Из расспросов они узнали, что матери младенцев, не имея сил носить их на руках во время бесконечных блужданий по городу в поисках пищи, оставили своих дорогих младенцев в надежде, что к концу дня удастся принести им что-нибудь поесть. Однако очень часто их надежды сменялись полным отчаяньем. Никто не мог сказать, сколько матерей вернулись с пищей и сколько младенцев к тому времени уже испустили последнее дыхание»[85].
В обычное время все это немыслимо, но вот несколько типичных случаев, которые имели место повсюду в последние месяцы 1943 г.
Газета «Амрита базар патрика» опубликовала 30 сентября 1943 г. следующее сообщение своего корреспондента из Малды, датированное 26 сентября:
«Бхогурди Мандал из Лахарпура, полицейский участок Навабгандж (Малда), был обвинен по статье 302 Индийского уголовного кодекса в убийстве 16 сентября своего единственного трехлетнего сына Музаффара; убийство было совершено только потому, что отец не мог прокормить ребенка и других членов семьи, которые, как сообщалось, не ели 3 или 4 дня. Преступник предстал перед районным и выездным судом Малды, и присяжные признали его виновным. Он был приговорен к пожизненной каторге, но судья, приняв во внимание трагические обстоятельства, сопутствовавшие преступлению, рекомендовал правительству воспользоваться своим правом помилования».
Газета «Хиндустан стандард» от 19 октября 1943 г. из Адамдигхи (Богра) сообщала о следующем прискорбном случае:
«В канале около железнодорожной станции Адамдигхи был обнаружен труп мальчика-мусульманина. Как стало известно, этот мальчик вместе со своим братом направлялся в Адамдигхи, чтобы получить прасад в местном пуджа бари[86]. В полдень младший брат, который еле двигался, упал без чувств. Увидев, что он умирает, и желая избавиться от него, старший брат столкнул его в канал и поспешно направился к пуджа бари, где получил прасад».
22 октября на восточных окраинах Дакки мужчина и женщина вместе с маленькой девочкой бросились под поезд. Девочка каким-то чудом осталась живой.
Часто имели место случаи, когда отцы совершали дикие поступки. 28 ноября 1943 г. «Хиндустан стандард» сообщала, что «в Тхакургаоне, полицейский участок Таори Хат (Атвари), мужчина, несший на руках маленькую девочку, упрашивал всех прохожих купить ребенка. Поскольку никто не соглашался, он бросил ребенка в колодец и скрылся».
Об аналогичном случае сообщалось в декабре из Урайяхата (Динаджпур), где отец, не найдя желающих купить ребенка, бросил его в колодец и скрылся.
12 декабря в газетах появилось сообщение о том, что «крайняя нужда заставила некоего Нимлала Джали из деревни Саилабандар, полицейский участок Валиаданги, продать свою дочь крестьянину из района Пурнеа».
13 июля 1943 г. в бенгальском законодательном собрании Хан Бахадур Абдул Вахед-хан заявил:
«Установлен факт, что в уезде Патуакхали девушек и женщин увозят из Бхола в Калиа и продают. Обстоятельства вынудили некоторых мужчин развестись с женами, так как они не могли их прокормить».
По сообщению агентства Юнайтед Пресс от 1 ноября, в Нетроконе (Майменсинг) распространялись слухи о том, что бездомные девочки в возрасте от 3 до 12 лет продаются в публичные дома. Местные организации различных партий, объединившись под руководством секретаря Комитета помощи голодающим Нетроконы и при поддержке окружного начальника освободили двенадцать девочек из лап проституток. Это произошло в ночь на 28 октября, когда стало известно, что этих несчастных девочек продают по цене от 10 анн до 1 рупии 8 анн. Секретарь калькуттской провинциальной организации Махила атма ракша самити[87] заявил 22 декабря представителям печати, что «увеличилось число случаев продажи малолетних девочек, которых привозят на лодках из различных частей Восточной Бенгалии в ряд районов, в том числе в Чандпур», и что «совсем недавно в Чандпуре была продана группа девочек, доставленных на двух лодках, тогда как третью удалось задержать, а девочек передать в руки соответствующих властей».
В заявлении далее говорится, что взрослые женщины становятся на путь позора ради куска хлеба «наиболее часто в восточных районах — Ноакхали, Читтагонг, Комилла и др.»
В начале июля 1943 г. в Калькутте были получены сообщения из Сильхета о том, что из-за вражеских бомбардировок некоторых районов северо-восточной Бенгалии люди, принадлежащие к самым различным слоям населения, переселяются в Сильхет. Помимо того, что подобное массовое непредвиденное перемещение неизбежно причиняет много зла, имелись сведения, что негодяи, пользуясь тяжелым положением женщин, вынуждали их к сожительству. Нередко поступали сообщения о подобных случаях и из других частей Бенгалии. Виджаялакшми Пандит в своем заявлении представителям печати 26 октября подчеркнула, что судьба беспризорной женщины на много тяжелее судьбы мужчины. При этом она добавила следующее: «Мне сообщали о случаях изнасилования несчастных женщин, спавших ночью на краю дороги. Как выяснилось, тут действуют проходимцы, заманивающие в ловушку бездомных и беззащитных женщин».