— Рыбу-то знаешь?

— Нет. Но освою.

Уверенность подкупала. Матрос — это был Туре Сахиев — оказался трудолюбивым, разбитным. Полюбился рыбакам.

Они тогда ходили на «Муссоне». Кильку промышляли. Туре Сахиева избрали в ту пору партгрупоргом. С людьми он умел ладить. Впрочем, «ладить» не то слово. Он обладал удивительным даром видеть каждого в отдельности и всех вместе. И знал, когда в самую трудную минуту что кому сказать и как поддержать. Бывало, ошибался, порой был крут, но, взяв себя в руки, открыто признавался, если был неправ.

Случилось однажды — в жестокий шторм они были буквально на волосок от смерти. Один растерялся.

Гром и грохот заполнили все кругом. Они остались двое в каюте, и не было силы, которая могла заставить матроса выйти в этот ад на палубу. А выйти надо во что бы то ни стало, потому что бездействовал насос. Перекрывая грохот, Туре закричал:

— На палубу!

— Иди ты...

— Положи партбилет на стол!

— Партбилет? — матрос рванул рубаху и, показывая искалеченную ключицу, навалился на стол, к самому лицу Туре: — Да ты знаешь, как я его получал?

Туре вскочил весь белый, как прибой у берега:

— Марш!

Судно резко накренилось. Матрос, не удержавшись, полетел прямо под ноги Туре, сбив его на пол. Но тот схватился, как кошка, и рванулся из каюты, толкая впереди себя матроса. Налетевшая волна ударила Туре в грудь, он задохнулся и полетел в пропасть. И, скользя по палубе, хватаясь одной рукой за металлическую стойку, другой не выпускал барахтающегося матроса.

— К насосу! Слышишь, к насосу!

Утром, переживая происшедшее, Туре терзался: «Что ж это я нес вчера: из партии исключу, партбилет на стол. Ай-ай, нехорошо вышло». Матросу сказал:

— Ты извини, я погорячился. Но разговор запомни.

Вот такой характер у Туре Сахиева — горячий, прямой, непокладистый. А матросы любят его. Открытый, честный человек Сахиев. Когда идет рыба — он работает, как одержимый. И другие, глядя на него, не покидают рабочих мест — в стужу, в шторм, падая от усталости.

А рыба шла отлично. Но это не было везением. Это был результат трезвого расчета, неутомимости, опыта. Подчас — риска. Иной раз капитан не пошел бы на этот риск, но Туре «заводил» его:

— Истурган, надо рискнуть.

— Думать надо.