– Дальше то же самое и с другими.

– А Гамлет какой будет?

– Какой-какой. Увидишь. Нет, спектакль-то получится, если я им не напорчу.

– Опять! Сколько можно себя казнить!

– Нет, Леш, правда. Сил совсем нет. Я никогда так не уставал. Иногда думаю: зачем все это? Для чего и для кого? Бросить бы, уехать…

– Ну что ты все ноешь? Сам еще в Свердловске мечтал о Гамлете. А теперь…

– А теперь пошел бы на весоремзавод. Представляешь, в какой я сейчас был бы цене? Весы ремонтирую торгашам, везде свой – «дорогой-любимый». Знаешь, сколько мяса ты бы увозил в Самару?

Я невольно засмеялся.

– Перестань. Что хочет сказать спектаклем Тарковский?

– Очень трудно объяснить. Вот пойдем к нему в гости, ты и спроси.

– А на Таганке ты видел «Гамлета»?

– Нет. Высоцкий, Леш, такой актер… Очень легко попасть под его влияние. Потом посмотрю, когда выйдет наш спектакль.

В коридоре послышался громкий смех. Это пришли с репетиции молодые актеры. Дверь комнатки Анатолия была прямо против кухни. Там парни затеяли борьбу – все равно как школьники после уроков. Как же Толя работает?

– Ночами, Леша, когда они успокоятся, – ответил Анатолий на мой вопрос.

– Толя! – крикнул кто-то. – Я котлетки принес, не желаешь ли?

Анатолий встал.

– Идем, не отстанут…

На другой день мы пошли в гости к Тарковскому.

Он встретил нас приветливо, завел в просторный кабинет.

Его сын сидел у рабочего стола и листал какой-то огромный альбом.