Вовремя отскочив в сторону, я только и успела скривиться от ставшей нестерпимой боли в ноге, после чего, мгновенно оказалась на земле.

С этого ракурса вид бравых воинов стал ещё более невероятным, особенно с учётом их бледных лиц и абсолютно чёрных глаз, лишённых каких-либо глазниц. Но поразило меня даже не это, а странная реакция одного из рыцарей, проезжавших мимо. Его голова медленно повернулась в мою сторону, а взгляд чёрных, асолютно бездушных глаз, словно выжег из меня всё желание жить. Это было похоже на то, если бы меня раздели, сняли с меня кожу и, чисто случайно, забыли в леднике на пару тысяч лет.

Я поёжилась от, пробежавшего по коже, неприятного холодка.

Наваждение длилось недолго, лишь до того момента, пока воин не потянулся ко мне рукой, в страстном желании ухватить меня, но моя провожатая ждать не стала, и мгновенно оказалсь между нами, отчего я внутренне ощутила большое облегчение.

Что именно она ему сказала и о чём они говорили, я не расслышала, но этого было достаточно для того, чтобы рыцарь присоединился к кавалькаде, проносящихся мимо рыцарей.

Не обращая на меня никакого внимания, эта странная женщина, как ни в чём не бывало, пошла дальше, а я, попытавшись подняться на ноги, с криком, повторно повалилась на каменную кладку улицы. Моя нога не слушалась и я больше не могла идти.

Мой крик разнёсся о улице, отразившись от домов и булыжной мостовой, но женщина, в очередной раз, проигнорировала меня, медленно удаляясь вверх по улице. Для меня всё это было: странно, дико и непонятно.

Некоторое время, я так и сидела на холодных камнях, но никто за мной не вернулся, никто не подошёл и не предложил помощь.

Вновь попыталась встать, оперевшись руками за стенку дома, и, с усилием прыгая на одной ноге, медленно двинулась в направлении ушедшей от меня женщины.

Около одного из домов, в палисаднике, возился коренастый крепыш. Едва увидев меня, он пулей вылетел на улицу, размахивая зажатой в руке плёткой.

— Вали отсюда, нежить! Прочь от моего дома! — заорал он, выпучив на меня тусклые жёлтые глаза из под кустистых бровей.

— Нога, — проныла я, за что тут же мою спину ожёг сильный удар плётки.

— Мне плевать, но к моему дому даже не прикасайся, мертвячина! — орал он, повторно замахиваясь для нанесения следующего удара.

Я отпрянула в сторону и тут же повалилась навзничь, едва ли не под ноги, проходящему мимо, отряду гвардейцев.

Коренастого человечка, в этот момент, как ветром сдуло, зато меня, обступили гвардейцы, разглядывая и задавая вопросы.